Михаил Юрьевич Харитонов (Константин Анатольевич Крылов) - Золото твоих глаз, небо её кудрей

просто-напросто! Хоть про пизду напиши, что-ли, для разнообразия. Или ты её разлюбил, греховодник? — Парсуплет-Парсуплёткин, гетеронатурал.

Примечание 1. Парсуплёткин, ну как же ты меня достал, оглоед грызучий. Шёл бы ты лучше отсюда подобру-поздорову. Последний раз предупреждаю.

Примечание 2. Извиняюсь перед читателями, но этот пакостник никак не унимается. Придётся с ним что-то делать, наверное.

(обратно)

498

Какой-нибудь наивный профан (к вам, батенька, это не относится!) может спросить — а зачем такая длинная ссылка, и не лучше ли сослаться на первоисточник? На это мы ответим так: понимание определяется контекстом. Понимание текста Радищева для советских интеллигентов полностью определяется школьным курсом литературы и сочинениями Натана Эйдельмана, а для постсоветских — ну, из тех, кто вообще такими темами интересуется — всякими тётками, когда-то читавшими Эйдельмана, а ныне живущими в Израиле или слушающими «Эхо Москвы» (что с культурологической точки зрения одно и то же). Поэтому без указания контекста цитата была бы бессмысленна. Да и кто, положа руку на сердце, читал того Радищева? Так что данный способ цитирования означает, что фразу нужно понимать так, как её понимал Натан Эйдельман в изложении Лиоры Скумбиревич.

Примечание. Вообще-то приведённая фраза цитатой не является: Радищев сознательно исказил Тредиаковского, у которого было: «Чудище обло, озорно, огромно, с тризевной и лаей». Это было описание пса Цербера (Кервера): «чудовище огромное, отвратительное, с трехзевной пастью». «Лайя» у Тредиаковского — это, собственно, пасть; у трёхголового пса она тройная, состоит из трёх зевов. Правильно было бы «с трехзевною лайей», но поэт предпочёл не использовать букву «ю» (он её, кажется, недолюбливал), а чтобы вбить слова в гекзаметр, добавил дополнительную гласную «и». Радищев поменял «тризевной» на «стозевно» (у чудища теперь сто зевов) и заменил «лайю» на церковнославянизм «лайяй» (в смысле — «лающее»).

Примечание 2. Очень внимательный читатель может спросить, почему слово «трехзевный» написано без «ё». Так поступлено из уважения к Тредиаковскому, который был последовательным противником буквы «ё». В этом вопросе автор остаётся на стороне Державина, который оную букву любил и использовал в личной переписке.

Примечания к примечанию 2. В напечатанном виде «ё» впервые появилась у Ивана Дмитриева в книге «И мои безделки» (1795).

Примечание 3. «Телемахида» Тредиаковского представляет собой стихотворное переложение прозаического романа французского католика, просвещенца и квиетиста Франсуа де Салиньяка де Ла Мот-Фенелона, крайне популярного в Европе (по сути, это был европейский супербестселлер) и в России. Фенелоновская «Телемахида» (изданная на французском около 1700 года — когда Пётр Первый вводил в обиход новогоднюю ёлку) представляет собой политический памфлет, в котором обличается тирания и прославляется естественная жизнь на лоне природы. Там, в частности, Телемах спускается в Аид, где видит наказания для тиранов — их вечно заставляют смотреть в зеркала, в которых они отображаются в настоящем своём виде, сиречь подобными псу Керверу, то бишь чудищу о́блому.

Примечание 4. Проницательный читатель может спросить — а где бы ему почитать того же Тредиаковского, да и другие переводы Фенелона (их в России выходило немало, первый перевод появился ещё в петровское время, в 1724 году, а первый печатный, с разрешения императрицы Елизаветы Петровны — в 1747)? Увы, нигде. Насколько известно автору, та же «Телемахида» была переиздана в послереволюционные времена единожды — в Астрахани в 2007 году. В интернете автор этой книги не нашёл. Впрочем, в нашей прекрасной, просто прекрасной стране всё то, что неинтересно Лиоре Скумбриевич, как бы и не существует. В частности, русской культуры XVIII века.

(обратно)

499

Последнее — изобретение анархиствующего эстета Габриэля д'Аннунцио, которым он в своей Республике Фьюме заменил грубое «гип-гип-ура». Клич сконструирован следующим образом: «алала» заимствована из боевого клича греческих гоплитов (Ἀ λ α λ ά, по имени дочери бога Раздора, Полемос), а «эйя» — крик Александра Македонского, которым он горячил своего Буцефала.

Примечание. Если быть совсем точным, этот клич д'Аннунцио придумал в ночь на 7 августа 1918 года во время обеда в кафетерии аэродрома Сан-Пелагио, перед воздушным налётом.

Примечание 2. Почему черепахе Тортилле полюбилась --">