Дмитрий Яфаров - Разработка морали (СИ)

хлопком. Он принялся растирать виски, в которые примерно двое суток безжалостно бил каждый удар сердца, словно стуча в глухие барабаны. От массирования головокружение отходило на второй план, пусть и ненадолго. Эдгар знал, что больше могло помочь сладкое. Особенно - сладкое в больших количествах. Мысли о здоровом питании его уже не останавливали, вытесненные заботой о выживании. Руки, успевшие снять крышки со стаканчиков, подхватили пакетики с сахаром и принялись разламывать их. После того, как белые кристаллики провалились сквозь пенку, мужчина прикрыл глаза. Стараясь сконцентрировать мысли на приятном аромате напитка, он принялся размешивать содержимое, не глядя и подолгу моргая.

   - Забыл спросить. - сказал Эдгар, не отрываясь. - Нужен сахар, Марк?

   - Сахар? - отвлёкся мужчина.

  Он оторвался от клавиатуры, словно пару секунд обдумывая вопрос. Оттянул ворот рубашки и прикидывал соображения, потирая шею.

  - Знаешь, - начал он задумчиво, - надеюсь, что это риторический вопрос. Ты же не смерти моей хочешь? Если бы я пил сахар, хоть понемногу в каждой чашке, я бы растолстел до ещё большего неприличия. И получил бы сахарный диабет. Без сомнений, Эд. Точно тебе говорю.

  Марк снял крышку с одноразового стаканчика и перелил напиток к себе в кружку. Зрелище заставило Эдгара поёжиться, потому что он отчётливо помнил многочисленные слои и разводы от тысяч предыдущих напитков на стенках бессменного не проливаемого раритета. Словно годовые кольца на срезе мёртвого дерева.

   - Если пить кофе постоянно, вместо воды, - усмехнулся молодой человек, - то беспокоиться стоит не о диабете. До него можно не дожить.

   - Да, Эд. - ответил Марк, отхлебнул из кружки и кивнул. - Похвальная эмпатия. Понимаю, но нужно многое успеть. Мне порой кажется, что на губах и в лёгких остаётся только вкус зёрен, их запах и послевкусие. Но лучше с ними провести ночные рабочие часы, чем без них. Поэтому я рад видеть свои четыре чашки. И почему у тебя только две? Себе почему взял так мало? Как ты собираешься работать?

   - Можно я тоже отнесу последний вопрос к риторическим? - спросил Эд и отвернулся. - Мне хотелось бы сегодня поспать дома.

  Провести несколько часов не здесь. Прошу понять верно: работа на таком уровне мне очень нравится. Но основные задачи завершены, насколько я понимаю.

  Судя по звуку клавиш, Марк заблокировал ноутбук. Когда его стул на колёсиках отъехал, Эдгар зажмурился. Он уже выключил часть освещения и глаза, налитые свинцом и покрытые красной сеточкой в нескольких местах, не так резал яркий свет. Но так можно было избежать только первых секунд. Такие уловки, как и клацанье клавиш при каждой паузе, успели врезаться в память подспудно. Наблюдательность навязывалась в комплекте с самосохранением.

  Вряд ли серьёзный разговор мог послужить хорошим знаком. После важных обсуждений приходилось ещё долго работать до возможности разойтись по домам. Обсуждение чего-либо с руководством не сулило ничего хорошего, потому что могло только отнять время и силы. Убеждаться в чём-либо на втором десятке рабочих часов подряд не представлялось возможным. Хотелось скорее поверить в чудо. Но разговор мог сулить только снисхождение или убеждение. Снова и снова.

   - Мы давно работаем вместе, Эд. - начал Марк, выехав из-за стола и оказавшись перед коллегой. - Раз ты последним закрываешь проект со мной, значит потенциал и инициативность замечена. Но мне не до конца ясно: что тобой движет, насколько ты уверен в происходящем, какие важные моменты уже подметил. Вот, например, какие задачи, по-твоему, завершены?

  Пауза повисла в воздухе. Кондиционер вгонял в помещение свежую прохладу и влагу, составляя основную часть серого шума. Ноутбуки работали почти неслышно. Освещение, как и всё обслуживание этажа, давно перешло в ночной режим. Только занятая парой коллег комната, аквариум из белого прочного матового стекла, обслуживался системой: работала вентиляция, подача воды и динамическая система ламп. Тишина не нависала, не заполняла собой неудобный вопрос. Но нужно было что-то отвечать.