Александр Алексеевич Иванов (Kopo6o4ka) - Кайа. Повторная жизнь

ты и Марина, идете к лифтам. Все. Увы, но эта запись не сможет успокоить публику. И быть неопровержимым доказательством, вообще.

— Да что это такое! — возмутился я, — мало того, что посторонний, запросто проник на охраняемую территорию! Кстати, как это, вообще, произошло? В жилом комплексе куча охраны, мышь не должна проскочить! Так еще и систему видеонаблюдения проектировал какой-то криворукий идиот, который, свою задницу обеими руками найти не сможет! За что мы платим деньги?

— Не кипятись, Кайа, — сказал мне отец, — но ты все правильно говоришь. Все причастные к этому провалу безопасности, понесут наказание. А саму компанию, отвечающую за охрану — я разорю.

— Короче говоря, — отмечаю очевидное, — на меня выльются все помои этого мира. И мне припомнят все истории, что со мной уже приключились.

— Да, — говорит «папаня», — сейчас некоторые издания сойдут с ума. Не обращай внимания на то, что про тебя будут писать и говорить. А лучше, вообще, не читай и не смотри новости. Все, что пишется — не против тебя лично…

Не очень вежливо перебиваю «отца»:

— Папа, все что делается против нашей семьи, делается и против меня! Так что, не позволю никому безнаказанно травить ни себя. Ни семью!

— Это правильный подход, — замечает адвокат, — но учти, что общественное мнение уже изначально будет против тебя. Всех достали богатенькие детишки, которые ведут себя, как хотят, плюя на окружающих. И на законы. Так что, тебе необходимо будет вести себя, как паинька. Ты религиозна? Ходишь в церковь?

— Нет, — отвечаю я, — мне Богу сказать нечего.

— Вот с этого дня, все изменится. Будешь ходить каждое воскресение в Храм.

— Как кающаяся грешница, — отвечаю, я не споря. — Меня будут судить? — спрашиваю.

— Пока еще неизвестно, будут ли прокурорские, выдвигать против тебя обвинения. В любом случае, сначала будет следствие, где ты будешь свидетелем. Потом суд. Даже, если против тебя выдвинут обвинения, бояться его не стоит. Твои действия признают самообороной. Будь ты из простой семьи, дали бы еще и медаль какую-нибудь.

У меня зачесались ладони. Не к добру.

— Завтра у тебя будет насыщенный график. Днем ты дашь интервью, для телевизионной передачи. Заучи основное, что должна будешь сказать, — сказал адвокат, доставая из своего портфеля и протягивая мне папку с какими-то бумагами.

— Вот ведь фигня! — жалуюсь я, мне больше всего хочется быть самой темной рыбой, в самом глубоком омуте. А меня на свет божий тащат! Под софиты!

— Ничего не поделаешь, — отвечает на мои жалобы «папаня».

— К 20:00 прибудет следователь из прокуратуры, — продолжает господин адвокат, — ты будешь давать показания в качестве свидетеля. Ты барышня, острая на язык, но в этот раз, отвечай на вопросы, как можно короче. Лучше всего ограничиться: да или нет. И не остри. Завтра мы с тобой это еще обсудим твою линию поведения. А на сегодня у меня к тебе больше дел нет.

Смотрю на отца. Тот сказал, что я могу идти, заниматься своими делами.

Попрощавшись с господином адвокатом, я вышел. Из кабинета «отца», слышу:

— У вас дочь просто умница. Не верится, что она еще ребенок.

У себя в комнате. 

Чем же сейчас заняться? В голове сумбур, вместо музыки. В таких случаях лучше всего — физическая работа. На улицу тащиться не охота. Так что, пробежка отпадает. Пойду покручу педали на тренажере. И надо будет поговорить с «папаней» на счет тренера. По физической подготовке и по рукопашке. Соскучился я по хорошим спаррингам. С нормальным людьми, не психопатами.

Мою мысль оборвал телефонный звонок. Звонит Яна. Принимаю вызов.

— Кайа! — доноситься из трубки радостный голос, — я наконец-то в Москве! Соскучилась по тебе жутко! Приедешь ко мне? Погуляем или чаю попьем!

— Ян, — говорю я, — привет! Тоже рада тебя слышать. У меня сейчас дела так себе, так что я в ближайшее время, я на прогулки не пойду.

— Что случилось? — тревожиться та.

— На невесту моего папы напали. Хотели убить.

Яна на некоторое время замолкает, после чего говорит:

— Какой кошмар! Она жива?

— Да, с ней все неплохо, — отвечаю.

— А убийца?

— А вот с ним, все плохо. Он умер.

Яна заикаясь от волнения:

— Ккто еего убил?

— Я, — отвечаю я.

Повисла тишина.

— Ужас. Почему ты всегда оказываешься в гуще событий?

— Хотела бы я знать, наверное, меня прокляли — отвечаю.

— Как ты его пришила? — с волнением в голосе --">