(Russandol) - Клерк из окна №5 (СИ)

мощеных камнях, фонари потускнели, но ярче засияла луна, навевая спокойное равнодушие.

За очередным издевательским поворотом улицы отчаявшийся Юджин чуть было не прошел мимо господина-в-цилиндре, на плече которого вальяжно устроилась черная кошка. Юджин вытаращился во все глаза на господина, запахнувшего черный плащ рукой в черной кожаной перчатке. Именно присутствие господина-в-цилиндре вывело из тупого оцепенения и заставило заметить все странности: и что луна слишком огромная, и что тень господина дергается, силясь сбежать, и что вокруг стремительно вырастают деревья, с глухим треском роняя семена на мостовую, и совсем не слышно ни лая собак, ни эффекта Доплера от проезжающих машин.

Кошка зашипела, топорща усы и спрыгивая с плеча. Господин-в-цилиндре совладел с тенью и, откашлявшись, чуть махнул рукой.

— Ты рановато. Они еще не прибыли. Я провожу тебя.

— Нет, я, п-пожалуй, домой, — робко возразил Юджин, но господин-в-цилиндре развернулся на каблуках, а с ним и его тень, противореча законам физики. Тень схватила Юджина за ноги и, переставляя, как тряпичную куклу, поволокла следом.

Кошка следовала по пятам, проявляя вредный характер: хватая Юджина за джинсы, кидаясь под ноги, завывая и исчезая, стоило ему сообразить, в чем дело. Господин тащил его по узким улочкам между высокими домами, с крыш которых низко свисали древесные ветви, цепляясь за лицо. По дорогам бежали ручьи, и Юджин скоро захлюпал мокрыми кроссовками, но на такие мелочи он перестал обращать внимание, когда из окон стали пялиться рогатые рожи и светить глазами-фарами, перешептываясь на грани слуха невидимыми ртами. Потея от страха, Юджин чуть не потерял сознание, когда к нему протянулась из окна костлявая рука, иссохшая, как ветка, и чуть не погладила по лицу. Кошка, зашипев, бросилась под ноги. Он запнулся, и рука прошла над головой, цапнув воздух. Когда шепоток стал просто невыносимым, господин-в-цилиндре, резко остановился и поднял над головой трость. Луна вспыхнула ярче, и рожи скрылись, обиженно захлопывая ставни.

— Не давай себя коснуться, — посоветовал он, продолжая путь. Юджин проворчал, что, мол, надо заранее предупреждать, но развить мысль не успел.

Они вышли из узких улочек в какое-то совсем древнее местечко: мощеные дорожки развалились, покрываясь травой, деревья вальяжно наступили со всех сторон, но страннее всего была хижина, выстроганная из цельного мертвого дуба, корни которого, словно жирные черви, копошились под ногами, путались и вились клубками, заставляя господина-в-цилиндре скакать горным козлом. Юджин мог бы залюбоваться его непринужденной грацией, если бы его не трясло по ухабам, грозя растрясти не слишком здоровый обед из чизбургера и пожухшего овощного салата.

— Дальше — сам, — господин-в-цилиндре замер, и замерла его тень. Юджин грохнулся на жесткие корни и, потирая ушибленные места, поднялся. Кошка, презрительно мигнув, скакнула под корнем и метнулась вперед, показывая, куда следует идти глупому человеку. К двери вела небольшая, расчищенная от корней дорожка и упиралась в крыльцо, украшенное пикой с нанизанным черепом со светящимися глазницами. Едва Юджин ступил на дорожку, череп медленно повернулся за ним и заботливо проводил до самого порога. Нерешительно постучав в дверь, Юджин вдруг понял, что ужасно хочет в туалет. Переминаясь с ноги на ногу, он постучал еще раз. Поняв, что больше невмоготу, он распахнул дверь, извиняясь на ходу, влетел внутрь, сбивая в прихожей вешалку.

— Да иду я! — из дверей кухни выскочила заляпанная мукой старуха, вытирая руки фартуком. — Ты чего так рано?

— Можно… в туалет?

Скептически оглядев его с ног до головы, старуха что-то про себя решила, пожевала губами.

— По коридору налево вторая дверь.

Туалет был вполне современный. Даже биде имелось, которое Юджин проигнорировал, зная свою тягу к разрушению. Опустошив мочевой пузырь, он тщательно вымыл руки и поглядел на свое вытянутое лица в блестящем кране. Вроде бы то же остроносое лицо в веснушках, серые глаза с непреходящими синяками под, но, возможно, из-за пересекавшей кран трещины, делившей его лицо пополам, а, может, из-за пережитого страха, совсем другое. Расколотое, несуразное, разбитое. Внезапно вспомнился прошедший день с неприятными разговорами на работе,

--">