Евгений Александрович Осьминожкин - М: Начало

ним, чую приближение амбала, вовремя ухожу от захвата.

— Не дам сосать, плохой комик, — кричу на весь зал.

Бугай пытается меня схватить, для ударов он слишком медлительный, но я почти в два раза меньше его, а с моей гибкостью вообще легко ухожу от всех попыток меня схватить. Его друзья быстро понимают что происходит, тем более я с каждой попыткой выдаю новую остроту в адрес нападающего и его друзей комиков, что якшаются с таким.

На меня набрасываются уже трое, но Серега не собирался стоять в сторонке и теперь уже двое против трех. Первые удары я смело пропускаю, но количество выпитого спиртного все же дает о себе знать и парочку ударов я ловлю, меня отбрасывает и затем приходится позорно уползать под столами, за мной гонятся разъяренные враги, но я и ползаю быстро, тем более этот бар мне очень хорошо известен. Официант Вова закатил глаза и отошел подальше.

Через минут десять моей «истерики» под столами мне все же прилетает смачный удар и перед глазами все зарябило. Появилась какая-то табличка с бредовым текстом:

«Поздравляем!!! Вы стали частью мега-разума, что только что сформировался».

Миг и табличка исчезла, а затем вновь появилась. Я покрутил головой, подумал, что хорошо мне прилетело, такая хрень от слабого удара не привидится, но тут заметил, что преследующие меня тоже крутят головами.

— Что за хрень?

— Это что было?

— А у меня вновь появилось.

Я не стал ждать пока все разберутся, я уже в волю повеселился.

— Сваливаем, — скомандовал я другу и тот быстро направился к выходу.

На ходу я глянул на официанта Вову, тот махнул ладонью, мол, идите, к вам претензий нет, не вы начали. Охранник на выходе с усмешкой пропустил нас, и сразу же закрыл дверь, ему не в первой, знает, что тех хулиганов необходимо задержать, кому-то ведь надо оплачивать ущерб. Хозяин бара не против подобных развлечений, покупать дешевую мебель, а брать как за эксклюзив ему нравится, поэтому на мои редкие приходы он смотрит очень даже положительно.

— Серый, у меня что-то с головой, — пожаловался я. — Какая-то хрень перед глазами.

— У меня тоже, — отозвался друг.

— Серьезно?

— Ага, написано, что я часть какого-то мега-разума, бред, — сообщил друг.

— Охренеть, у меня такое же.

— Все больше с тобой не пью, — заявил друг серьезно. — У нас уже глюки одинаковые.

— Да погоди ты, какие глюки, — произнес я, оступился и следующее что почувствовал, как падаю и обо что-то ударяюсь, а затем как в тумане Серегин мат и меня куда-то тащат.

Глава 2

Голова трещит, в ушах давит, каждое движение отдается головной болью. Открыл глаза, свет больно ударил, вновь зажмурился. Успел только понять, что я нахожусь дома и вроде бы на семейной кровати. Начал вспоминать прошедший день и стало еще хуже. Синдромы похмелья теперь не кажутся такими ужасными по сравнению с тем, что я теперь один. Дело не в том, что я боюсь одиночества. Беда в том, что я лишился любимой, той, которую по-настоящему любил. Только идиоты считают, что если любишь, то простишь. Мне понадобилось много времени, чтобы унять бурю в груди и не пойти и банально ее задушить, ибо одна только мысль, что кто-то будет к ней притрагиваться меня бесила. Когда Серега вручал мне все данные по наблюдению, то он зачем-то произнес «Если мы кого-то любим, то это не значит, что и они нас». Сначала я не понял зачем он мне это сказал, но когда я сумел справиться с очередным припадком бешенства после увиденного, то осознал всю горечь его слов. Да, я ее люблю, но она меня нет, ведь иначе она бы не хотела лечь под кого-то другого.

Кряхтя присел на кровати, к боку подкатилась оставленная бутылка пива. Теплая, но мне и такая сойдет. Схватил ее, как утопающий последний спасательный круг на Титанике. Не ощущая вкуса залил в себя, прислушиваясь к уходящей головной боли, она как снег весной отступает под палящими лучами солнца.

Стало получше, смог встать, вспомнил как довел какого-то мужика, оскорбляя его достоинство, как мы немного покружили по бару, затем мне вмазали и появилось какое-то сообщение.

О, черт!

В правом верхнем углу мигает конверт. Протер глаза, поводил головой в разные стороны, не быстро, а то боль вернется, конверт всегда оставался в правом верхнем углу зрения.

— И что мне теперь делать?

Понятное дело никто ничего не ответил. Пожелал, чтобы мигание прекратилось и она реально перестало мигать, тогда представил как конверт --">