(Rapunzel Ka) - Утерянные колдографии (СИ)

верил. Ни одному её язвительному слову, ни насмешливой улыбке, ни-че-му. Абсолютно.

Он прищурился, поднимаясь и оказываясь перед ней в полный рост. Её макушка теперь едва доставала до его подбородка и Грейнджер пришлось задрать голову, чтобы видеть его.

— В моём понятии идеального утра, трусливая ты идиотка, от меня не сбегают девушки, которые своими недалёкими мозгами что-то там себе придумали и, поджав хвост, решили игнорировать очевидное, — зловеще прошептал, сверля её недобрым взглядом.

Гермиона слегка дёрнула плечами, видимо, желая поежиться от гнетущей обстановки, но вовремя себя остановила.

— Очевидно, что от девушек, с которыми хотят проснуться, не сбегают под утро, Малфой. И уж точно не стараются, как можно незаметнее, ускользнуть из своего же родового поместья.

В таком хорошо знакомом голосе, наконец, засквозила откровенная обида. Но чтобы это прикрыть, Грейнджер поспешила вздёрнуть подбородок как можно выше. Гордая. Сильная и независимая. Просто невыносимая. Дура.

— Ты такая дура, Грейнджер… — прошептал и покачал головой. Чтобы не дать ей возможности рассердиться, привлёк её лицо за подбородок ближе к себе. Злость отступала, сменяясь очевидным пониманием ситуации. — Я ходил за чёртовым кофе с круассанами. Для тебя. Для… нас.

Всего три буквы, а в животе что-то перевернулось. И пол под подошвами ног показался совсем неустойчивым. Кажется, этой невыносимой девчонке всё-таки удалось пошатнуть его стабильно-предсказуемый мир. Нас.

— Боже, Малфой, — она чуть не захлебнулась от поддельного восторга, скидывая его ладонь. — Какая очаровательная байка! Хочешь сохранить чистейшую репутацию в моих глазах? Интересно, для чего? Разве такие оправдания достойны грязной крови? Что это — холодный расчёт? В чём выгода?

Драко скрежетнул зубами, сдавливая челюсти. Угасающая ярость возвращалась на пару с ненавистью. Ему опостылел этот разговор. Она его не слышит. Не хочет. Даже не пытается.

— В чём выгода? — получилось так тихо, что губы едва шевельнулись. — Просто предполагаю, что через пару десятков лет ты доберёшься до поста Министра магии, а рядом буду я и моя чистейшая репутация! Может, тоже что-нибудь перепадёт, по старой дружбе, — грубо притянул её ладонью за талию, нависая над ней и обжигая сердитым блеском глаз. — Я просто ушёл за этим грёбаным магловским кофе. Латте, Грейнджер. Тебе знакомо это название? Твой идиотский латте стоил мне идеального утра! — сердито рыкнул и ослабил хватку.

Наверняка, он оставил над её тазовой косточкой нехилый такой синяк. Еле ощутимо скользнул большим пальцем по сдавленному месту, в надежде перекрыть болезненные ощущения, если до них, действительно, дошло дело. Малфой не умел рассчитывать силу.

Он не хотел. Ничего этого не хотел. Всё, что ему было нужно — позавтракать вместе с ней. В то утро. Три недели назад. Выпить кофе с дурацкими круассанами. Вместе. Всё. Ничего больше не нужно было. Ничего другого он не хотел.

— Ты, правда, ходил за кофе? — тихо поинтересовалась, не отрывая взгляда от металлической радужки его глаз.

— Наконец-то дошло, Грейнджер? — вторая ладонь тоже незаметно скользнула к талии, обхватывая хрупкую фигуру.

— Я думала…

— Я прекрасно понял, о чём ты думала, Гермиона.

Голос был прохладным. И усталым. Ещё одна изматывающая рабочая неделя подходила к концу.

Грейнджер шумно выдохнула, виновато уткнувшись взглядом в его белую рубашку.

— Ты услышал от меня столько… — она, совершенно точно, не могла найти слов, чтобы описать все те любезности, которыми, как шипами, колола его всё это время.

— Дерьма. Да, Грейнджер. Начиная с того, что я просто самый-большой-придурок-на-свете и заканчивая тем, что беден. Ты же это хотела до меня донести сегодня — что, кроме папочкиных денег, у меня за душой нет ни гроша, верно?

Гермиона поджала губы. Щёки снова стыдливо начали краснеть, поэтому она не придумала ничего лучше, чем уткнуться лбом в его плечо. Узкие ладошки нерешительно легли на грудь Драко. И он, как бы ни злился, невольно прижался губами к неукротимым кудрям. Он скучал по этой возможности — находиться так близко. По Грейнджер скучал.

Случайная ночь стала неслучайной.