(Ариаха) - Тьма внутри каждого из нас (СИ)

хочет остаться в итоге хорошим, что не готов идти на какие-то жертвы. А может дело в чём-то другом, а Ай’Ун?

— Я не понимаю о чём ты, Пхи’! — Пхи’Артит сжал кулаки и спрятал руки за спину.

— Я говорю о том первокурснике, что так явно выразил желание заполучить тебя в безраздельное пользование. Как тебе такая идейка, давай я стану твоим муженьком? Уверен, тебе понравится намного больше! Или ты подумываешь согласиться на его предложение? — Рука старшекурсника сжала волосы главы наставников, заставляя того запрокинуть голову и встретиться с маслянистым взором законченного садиста. — Подумай об этом. А ещё о том, как вам лучше выполнять наши требования, Ай’Ун!

Шёпот на грани слышимости практически в самые губы Пхи’Артита, тем не менее гулко разнёсся по помещению, а чужая рука несильно сжала хрупкую шею, лишь намечая прикосновение, чем реально стремясь причинить боль. Только когда за четвёртым курсом захлопнулась дверь, Оак вышел из транса и заметил, насколько сильно трясёт Пхи’Артита от омерзения, что он испытывал.

Пхи’Прэм, заметив, что ноги Артита вот-вот подогнутся, обнял друга за плечи и насильно усадил на пол.

— Да что же это такое! — Пхи’Тута развернулся и походкой от бедра подошёл к Пхи’Артиту. — Просто уму не постижимо! Этот говнюк так хочет остаться для всех хорошим, а нас заставляет быть буфером между его садизмом и бедными детишками. Даже мой парень заявил мне, что я, мол, стал слишком жестоким и он не готов продолжать со мной отношения! Со мной! Вы понимаете, со мной!

Пхи’Тута достал платок и начал промакивать слезящиеся глаза. На самом деле все наставники искренне сочувствовали ему. Не так-то легко было ем у найти парня, который воспринимал бы его таким, какой он есть, ведь Ай’Тута всегда гордился своими формами, считая, что его животик делает его особенным, уникальным на фоне его худых и подкаченных друзей. Но сейчас, когда парням приходилось помимо своих собственных отработок со старшими, выполнять те наказания, которые они не дали первакам, стало особо заметно, как сильно он похудел.

— Вот! Вот! — Пхи’Брайт выбежал перед друзьями и, размахивая руками, продолжил. — У нас такие красивые первокурсницы, а после сегодняшнего выступления они будут убегать от меня, как только увидят! Зато посмотрите, как они смотрят на этого ублюдка! Пхи’Ди — то, Пхи’Ди — это! Ай’Прэм, а ты чего молчишь? Как будто мне больше всего надо!!! Ай’Прэм, ты же сам на того парнишку заглядывался, всё цепляешься к нему постоянно!

— Ай’Брайт!

— Хватит! — Рык Пхи’Прэма и окрик Пхи’Нотта раздались практически одновременно, заставляя Пхи’Брайта и Оака подпрыгнуть на месте. — Мы прекрасно понимаем всё твоё возмущение, Ай’Брайт, но если Ай’Артита снимут, то первокурсникам придётся ещё хуже, чем сейчас! Пхи’Ди поставит главой наставников Ай’Тода, а тот — садист не меньше Пхи’Ди! А ты, Ай’Арт, не смей! Мы тебя поддержим и примем с тобой любое наказание, но не смей! Не позволяй ему относиться к тебе как… как…

— Я понял, Ай’ Нотт, спасибо! — Голос Пхи’Артита звучал приглушенно и был совсем не похож на тот командный тон, к которому привык Оак и его друзья.

— Но это же просто не справедливо! Пхи’Ди издевается над Ай’Артитом с самого первого курса только потому, что он отказывается лечь под него! — Пхи’Брайт был готов продолжать свою уничижительную речь в адрес старшего неизмеримо долго, но предупреждающий взгляд Пхи’Прэма заставил его поперхнуться воздухом.

— А ты часто, Ай’Брайт, в этой жизни сталкивался с честностью и справедливостью? Или мимолетные отношения для тебя важнее безопасности перваков? Сердца нескольких наставников не идут ни в какое сравнение, даже если по окончании все они разобьются. Идём, Прэм. — Пхи’Артит выпрямился, закинул руку Пхи’Прэму на плечо и двинулся в сторону выхода. Остальные третьекурсники потянулись за ними и через пару секунд тишину нарушало лишь прерывистое дыхание Оака, притаившегося в пустой и тёмной раздевалке.

Просидев так ещё несколько минут, он выключил видеозапись, подхватил завалившуюся за лавку папку и выбежал из раздевалки через второй выход, стремясь показать друзьям то, невольным свидетелем чего он стал.

Время перевалило за одиннадцать, но в комнате на третьем этаже всё ещё

--">