(Kleine Android) - Цветные сны (СИ)

открыли свой единственный глаз, наконец-то увидев тот чёртов пронзительный свет. Выцветшие обои, алый бархат… Нет, ослепительная белизна.

Мать плакала в кресле рядом с их кроватью. На журнальном столике валялась отброшенная раскрытая книга.

Отец склонился над ними, гладя по волосам. Стыдливо прикрытая бумажным пакетом бутылка в его руке мелко дрожала.

Они огляделись по сторонам. Белые стены больничной палаты, пищащий прибор в изголовье кровати. Улыбчивая круглолицая медсестра, ожидающая в дверях.

Мать и отец, живые. У неё только шрам над губой — Арлекин помнил, один из осколков стекла их купе воткнулся именно туда. У отца хитрая стрижка, прикрывающая левое ухо — Тедди видел, как пузырилась там ожогами его кожа.

Единственным глазом они оглядели самих себя. Хрупкое тело едва угадывалось под простынёй. Тонкая, как пергамент, кожа, иссохшиеся от лет бездействия мышцы.

Неподвижность. Они не могли шевельнуть даже шеей.

Мать лепетала что-то. Парализованы? Прикованы к кровати? Вот, кто не выбрался пять лет назад из вагона поезда. Разбился на части - одна голова, два сознания.

Их вернули, чтобы об этом сказать. Их заставили проснуться, чтобы забрать те цветные сны.

***

Они открыли глаза и разомкнули руки. Позади ревела, пытаясь выбраться наружу толпа. Чёрный дым клубился под потолком, сквозь него то и дело проглядывали языки алого пламени.

Тедди взглянул на шар в своих руках. Белый и матовый, он нес единственное слово — «смерть».

Фарфоровые пальцы Арлекина сжимали прозрачный шарик со словом «жизнь».

— Что мы выберем? — спросил он. — Сон или реальность?

— Это не сон, — покачал головой Тедди. — Я не боюсь.

— Я понял, чего хочу, и готов за это платить, — согласился Арлекин.

Коломбина жалобно звала из-за кулис. Где-то снаружи снова визжала Эва. Люцифер плевался ядом, едва сдерживаемый насмешливым Белиалом.

Горящая крыша шатра начала падать.

--">