Елена Владимировна Щербиновская - Охота за квартирой (СИ)

перепелок, запеченных в сметане... Ах, как медлительно время!

   После разговора с бабушкой я позвонил в фитнес-клуб, где я уже несколько лет работал преподавателем танцев. Узнал расписание на ближайшие дни, и принялся распаковывать чемодан. Надо сказать, что свою работу я тоже любил, но не так сильно, как семью, и совмещал любовь к работе с множеством других увлечений. Конечно, девушками, но не только. Еще я обожал гонять на мотоцикле, играть с бабушкой в вист, или просто валяться на диване с интересной книгой. И на свой счет я не строил никаких иллюзий. Да - я ветреный, непостоянный, легкий в общении, веселый, обаятельный, я располагаю к себе людей, легко завожу новые знакомства, завязываю контакты, часто влюбляюсь, но дружбой дорожу при этом гораздо больше, чем любовными связями.

   Когда-то я учился в балетной школе, меня считали очень одаренным учеником, и я вполне мог сделать блестящую карьеру танцора, но помешали этому слишком высокий рост, трудно преодолимая природная лень и, наверное, отсутствие тщеславия, которое часто становится основным двигателем в творческой профессии. Соответственно, его отсутствие - такова уж моя натура, стало серьезным тормозом на пути к успеху и славе. Еще в балетной школе меня за особую пластичность и, отчасти, за фамилию, прозвали Ластиком. Это прозвище настолько прилепилось ко мне, что все друзья и знакомые, вовсе не имевшие отношения к балету, называли меня только этим именем. Я и сам привык к нему, и почти всегда при знакомстве с новыми людьми представлялся именно так. В слове Ластик была какая-то особая мягкость и нежность, и еще большая доля иронии, без которой жить в современном мире просто невозможно. Исключение составляли люди, с которыми у меня были чисто деловые отношения, а также родственники, которые, сохраняя семейные традиции по наказу прадеда - называть всех своих потомков исключительно античными именами, с насмешкой воспринимали прозвище Ластик и всегда говорили - Орест, или, в крайнем случае - Орик. Что ж, они имели на это право...

   Так размышлял наш герой, вновь и вновь представляя свою белокурую Лилию на прибрежном песке, но уже не испытывая ни страсти, ни даже тоски и сожалений, а просто с легкостью сменяя перед глазами красивые картинки, как при показе слайдов.

   Мы же отныне будем называть нашего героя Ластиком, так как не принадлежим к числу его ближайшей родни, а к его пожеланиям, привязанностям и пристрастиям относимся с большим уважением...

   Итак, Ластик распаковал чемодан, и, скоротав остаток дня на диване с книгой, заснул безмятежным сном.

   Но сон длился недолго. Внезапно Ластик проснулся от страшного грохота. Стены содрогнулись, диван под ним подпрыгнул и стукнул ножками об пол. Ластик с ужасом подумал - терракт!

   Выскочил на лестничную площадку. Услышал шум, испуганные голоса. Где-то наверху, прямо над ним, громко кричали.

   - Скорую!

   - Милицию!

   - Пожарных!

   - Службу спасения!

   Он быстро поднялся по лестнице, перепрыгивая через ступеньки своими длинными ногами. И увидел страшную и, одновременно, комическую картину. Соседи по дому - кто в ночной сорочке, кто в трусах, толпились перед зияющим дверным проемом, которая, вероятно, еще недавно была входом в одну из квартир. Кто-то причитал, кто-то возмущался.

   Дверь, сорванная с петель взрывной волной, вмазалась в стену. Внутри квартиры гуляли языки пламени. А на ступеньках, скорчившись, сидела насмерть перепуганная девушка.

   - Там, там попугайчик в клетке! - рыдая, произносила она. - Я не могу встать!..

   Ластик поглядел на нее и молниеносно принял решение.

   - Тащите воду! - закричал он бестолковым соседям, и бросился в горящую квартиру. К счастью, нашелся мужчина среди жильцов, который быстро притащил ведро воды и облил Ластика. Пожар не успел охватить всю квартиру, может быть, потому, что вещей в ней было мало. Ластик быстро обнаружил клетку, схватил, обжег пальцы, но она оказалась пуста. Ему некогда было искать в этом пылающем аду труп обгоревшей

--">