Александр Прибылов - Встречи под Небом

поклоном. — Хороший осел. Крепкий…

— С благодарностью приму великодушный подарок, — кивнул гость, убивая последнюю надежду Дуня сохранить скотинку себе. Дело обернулось миром, и отрывать последний кусок было больно. «Но уж за еду в дорогу я с вас слуплю», — подумал он с предвкушением. И тут же оказался поражен в самое сердце.

— Окажите нам честь, взяв и немного запасов в дорогу, — прочувствованно попросила его жена.

— Непременно, — влезла в разговор рыжая нахалка. И неожиданно для всех встала с места, — , а этих, — она шагнула к покалеченным молодцам, — я, пожалуй, вылечу…

Под недоуменными взглядами она присела на корточки и… поцеловала громадного Дая в губы. Бесстыдно чувственно, смакуя. Лицо великана побагровело, глаза сделались круглыми. Точеные пальчики пробежали по широкой груди, расправили складки грубой крутки…

— Вкусный, — хихикнула девушка отпрянув с той же внезапностью. Ошалевший разбойник качнулся вперед за ее губами. И тут же замер, покраснел еще сильнее. Растерянно оглянулся на Цай Хэна, на хозяйку. И тут же получил тычок в ребра маленьким, но явно крепким, кулачком: — Здоров!

Прежде, чем она проделала то же и с другими пострадавшими, Чжу Шэнь закрыла глаза дочери ладонью, а младших детей заслонила своим телом…

Сцену прощания затягивать не стали — целованные разбойнички могли задохнуться от смущения или лопнуть от прилившей к голове крови, хозяйка задумчиво украдкой разглядывала лису, и в глазах ее муж с тревогой замечал что-то похожее на зависть. Сам он изредка смаргивал скупую слезу, старательно изображая умиленную благодарность — осла было жалко. Особенно с учетом предстоящих восстановительных работ.

Когда затычка с тихим хлопком покинула горлышко кувшина, лиса уже сидевшая на ишаке, свесив ноги на одну сторону, напряглась. Смазливое личико подалось вперед, ноздри затрепетали.

— Выпейте на дорожку, прощальную… — начал господин Чжу.

— Персиковое? — перебила его гостья.

— Ну… да.

— Налейте! — она соскочила на землю и, вырвав чашку у хозяйки, протянула ее двумя руками. Гость изумленно вздернул брови. — Налейте, пожалуйста!

В голосе девушки так странно сочетались трепетная просьба и требование, что трактирщик, не говоря ни слова, наклонил кувшин.

Рыжая выпила все одним глотком и протянула руки опять.

— Еще!

Глаза ее заблестели, на щеках выступил румянец.

Но стоило Чжу Дуню налить вторую порцию, как в дело вмешался Люянь — молча взял чашку из рук подружки и неторопливо выхлебал все сам. Потом сунул пустую посуду хозяину и тут же перехватил кувшин за горлышко.

— Я, пожалуй, возьму это с собой. Заткните, пожалуйста…

Когда от удаляющейся по дороге парочки донеслась песня, исполняемая высоким, почти детским голосом:

«Пчелка села на цвето-о-о-ок,

Лепестки-и-и раскрыла-а.

Лишь лизнула сладкий со-о-ок.

Вся в цветок зале-е-езла-а!..»

Чжу Дунь оглянулся на жену и шурина.

— Это ее с одной чашки так? Или я чего-то не понял?

Шэнь усмехнулась:

— Персиковое вино? Надо будет запомнить…

--">