Александр Владимирович Бурьяк (Bouriac) - Владимир Высоцкий как гений песенного ширпотреба, сгоревший в творчестве ради излишеств

людей нынешняя эпошка?

Кстати, сегодня Высоцкий сам — повод для ностальгии по ТОМУ времени — и немного даже по той „системе“.

В конструктивном отношении он слаб. Его „спортивные“ песни качественны, но вредны. То же можно сказать о его „альпинистских“ песнях. Его „нравственный заряд“ расплывчат и уже неактуален. Его знаменитое „но мы выбираем трудный путь — опасный, как военная тропа“ мешает моей борьбе с абсурдизмом и трудоголизмом.

Сражаясь с собой за Высоцкого, я даже предположил, что, может быть, дело не в нем, а всего лишь в том, что „подрывные“ возможности стихов и песен шире их созидательных возможностей. Но ведь получались же у некоторых и очень сильные „созидательные“ песни: „Нам нет преград“, „Не кочегары мы, не плотники“ и др.

В его эпоху грызть „систему“ было важно — чтобы она не загнила еще больше. Он прекрасно ее грыз, насколько это было возможно делать открыто. Это, так сказать, была его специализация, его миссия. Чего еще я от него хочу? Это же глупо — требовать от пилы, чтобы она годилась еще и для использования в качестве молотка или стремянки.

Кстати, по-моему, антисоветчиком он не был: он хотел подправления „системы“, а не ее замены. В то время „система“ мыслилась незыблемой и перспективной. Она демонстрировала явные достижения в различных областях — и медленно, но верно распространялась по планете. Поскольку Высоцкий не был вполне маргиналом, то можно сказать, что он воплощал самокритичность „системы“, был примером и символом возможной в ней духовной свободы (не такой уж ограниченной). Наверняка к Высоцкому подбивали клинья всякие Ларисы Богоразы — и ставили его в неловкое положение: с одной стороны, надо быть честным и смелым, с другой, чутьё подсказывало, что с этими борцами за „права человека“ что-то не так.

По аналогии с великими мыслителями можно различать великих чувствователей. Высоцкий был великим чувствователем. Во всяком случае, он в этой части был помощнее многих более удачливых поэтов. Высоцкий выразил здоровую народную реакцию на советские реалии сороковых–семидесятых годов.

* * *

Когда в конце 1980-х стали вдруг много говорить о Высоцком, меня это раздражало. Я даже пробовал сочинить разухабистые стихи по этому поводу. Стихи, как обычно, не получились, но в качестве выражения моих тогдашних чувств они сгодятся:

„Володя!“ — стонет Розенбаум

И рвет струну, мне душу взрыв,

А на Ваганьковском наплыв —

Ведь „сверху“ повернули кран.

   Володя нынче в моде —

   Украсим штаны Володей,

   Сделаем наклейку,

   Зашибем копейку.

И т. д.

Даже со своими недостатками он был выше этой спущенной Горбачевым своры публичных поклонников, умеющих хорошо устраиваться.

Высоцкий — борющийся, страдающий, побеждающий, проигрывающий. Достоинство этого образа — в его подлинности: это ведь не какой-нибудь придуманный герой, раскрашенный сообразно интеллигентской моде.

* * *

Из любимейшего:

Когда я вижу сломанные крылья,

Нет жалости во мне — и неспроста:

Я не люблю насилья и бессилья,

Вот только жаль распятого Христа.

В этом четверостишье — жертвенно-героическая натура Высоцкого. Вообще, его поэзия — героическая. Он из числа наиболее героических поэтов в русской литературе. Сказать, что он недооценён, — неверно: он НЕПРАВИЛЬНО оценён. А правильно оценить его не могут, потому что время ныне мелкое и суетливое. Если начать идеологическую войну за Святую Русь, то Высоцкий окажется в „святорусской“ рати в первой шеренге бойцов. А я буду горд, если попаду хотя бы в третью, потому что сегодня я пока еще даже не в двадцать пятой.»

Ну что можно про это теперь сказать? Наивный начинающий мизантроп пытался хоть о ком-то отозваться не дурно, чтобы по крайней мере в собственных глазах не быть человеком, который в состоянии замечать только мерзости.

* * *

Теперь — соображения 2013 года («десять лет спустя»). Под впечатлением от художественного фильма «Спасибо, что живой» (по сценарию Никиты Высоцкого — «профессионального сына») и документального фильма «Высоцкий. Последний год».

Одни и те же вещи в указанных двух фильмах почему-то представлены по-разному:

1. Изменены имя-фамилия последней дамы --">