Евгений Алексеевич Аллард (Lord Weller) - Антиподы

Lord Weller Антиподы

Под ногами хрустело битое стекло. Над обугленным в центре письменным столом покачивалась прилипшая к потолку розово-блестящая бахрома кишок. Под ней — останки тела, нижняя часть. Майкл Коул, наш эксперт, колдовал в углу над останками верхней — окровавленным куском мяса, опутанным чёрными волосами, словно клубок гадюк.

Ну и свинарник, — первым делом пришла в голову мысль. Как в понедельник утром, когда я просыпаюсь с жуткого бодуна. Аккурат после окончания весёленькой вечеринки с друзьями, и лихорадочно начинаю убираться, чтобы моя Лиз, которая уезжала на выходные погостить к нашим внукам в Сан-Франциско, не устроила мне взбучку.

— Ну, насколько понимаю, — бросив взгляд на останки, сказал я. — Наша жертва получила немаленькую посылочку. Фунтов десять, думаю. В тротиловом эквиваленте.

— Не знаю, Джимми, — буркнул Стив, мой напарник. — Мы ничего не нашли.

— Шутишь?

Я смерил недоверчивым взглядом его веснушчатую, как у всех ирландцев, физиономию, намереваясь сказать нечто-то саркастическое, но лишь убедился, что Стивен на этот раз трагично серьёзен.

— Никаких следов взрывчатого вещества, — Майкл оторвался от изучения останков головы медузы-горгоны. — Могу точно сказать лишь одно: взрыв, а значит и смерть, произошли ровно в одиннадцать двадцать две. Это мы выяснили.

Я обернулся на хруст стекла и обнаружил невысокого полноватого мужчину в просторном летнем костюме. На круглом бледном лице, испещрённом склеротичными прожилками, застыла трагическая гримаса.

— А, это вы господин ректор. Лейтенант Джеймс Синклер, — я показал ему свой значок, и когда мы вышли в коридор, поинтересовался: — Вы составили список сотрудников?

— Да, да, конечно. Вот.

Он выхватил из кармана пиджака свёрнутую в трубочку толстенную пачку бумаги, к которой только не хватало медальки об окончания университета. И я с ужасом представил, сколько нудной работы мне предстоит. Опрашивать, расспрашивать преподавателей, студентов, аспирантов и ещё кучу всякого народа, выуживая тех, кто мог точить зуб на заместителя ректора нашего престижного, а значит, и популярного технологического университета. И почему в прошлом году я не ушёл в отставку, как хотела Лиз? Сидел бы сейчас на веранде в тени яблони, посаженной ещё моим дедом, пил холодное пиво.

— Такое горе для нас, — ноющий звук голоса ректора оторвал меня от приятных фантазий. — И не только для нас. Для всего научного мира. Глория Шелтон была невероятно талантливым учёным. Не представляю, кто это мог сделать. Такая жестокость, — белёсые брови ректора сложились домиком, толстые складки опустились, придав физиономии Белла вид печального бульдога.

— Скажите, мистер Белл, — спросил я, просматривая списки. — Вы могли бы назвать кого-то? Ну, у кого были плохие отношения с миссис Шелтон?

— Она была прекрасным человеком. Уверяю вас. Но очень, очень требовательным. Понимаете. Конечно, не всем это нравилось.

— Так, а конкретней?

— Трудно сказать, — ректор замялся. — Могу назвать профессора Алистера Гордона, — наконец, проговорил он. — В последнее время между ними словно чёрная кошка пробежала. Они не выносили друг друга. На последнем научном совете между ними возник спор. Если можно так сказать. Нам пришлось даже вызывать охрану.

— Что Гордон грозил убить Шелтон?

— Да, что-то в этом роде.

— Почему?

— Глория считала, что направление, которое ведёт Гордон, не имеет перспектив. И его нужно закрыть. Это не было верным решением с её стороны. И мы бы никогда так не сделали. Но Алистер — он такой самолюбивый, обидчивый. С ним иногда бывает трудно.

— Спасибо, мистер Белл. Если нужно, мы вас вызовем.

Я нашёл в списке номер кабинета Гордона и направился туда. Постучал в дверь, приоткрыл. Уютный кабинете в светлой гамме. На стенных панелях из орехового дерева висели фотографии в рамках. Пара кожаных кресел, высокий стеллаж, заставленный без всякой системы разнокалиберными книгами: потрёпанными тонкими справочниками и фолиантами в кожаных переплётах.

У окна с тонкой сигаретой в руке задумчиво стоял высокий статный шатен лет тридцати, в потёртых джинсах и белой рубашке. Сквозь ткань проступали хорошо развитые грудные мышцы. Спортсмен, теннисист или пловец. Наброшенный на плечи оранжевый пуловер оттенял ровный загар и по-мальчишески растрёпанные волосы.

— Вы кого-то ищите? — он --">