Юлия Шолох - Выход без входа

белые лодочки, упругие локоны, дневной макияж по формуле «беж натуральный, солнечный, оттенок 4». Оставила сумочку на баре у кухни, с любопытством осмотрела мой рюкзак, достать который стоило немалых трудов. Всё походное снаряжение нынче создавалось только под заказ групп экстремального отдыха, и мне пришлось вступить в одну из них и ждать экипировки месяц.

Я вздохнула, раздражаясь оттого, что вздох вышел такой тяжелый, и посмотрела в сторону. Там, на дизайнерском диванчике с подогревом лежала одежда — пятнистые зелено-коричневые штаны с карманами, футболка, кепка с козырьком, легкая куртка с капюшоном на случай непогоды. На полу — непромокаемые ботинки на шнуровке.

Много чего могла сказать Валери, но вдруг сказала:

— Ты, правда, веришь… в магию?

Её лицо словно треснуло, теряя маску совершенства, с нетерпением ожидая ответа, и я впервые за два дня ответила на вопрос:

— Да. Верю.

— И что он, твой единственный, услышит тебя издалека и найдет?

— Да. Услышит, как только я вступлю в лес. И найдет, даже если искать придется неделями.

— Неделями? А почему так долго?

— В лесу нет самолетов и поездов. Даже ездовых животных нет. Он пойдёт пешком.

Валери положила свои ладони на юбку и нервно погладила ткань.

— Но что если это всё сказка… неправда? Тогда ты погибнешь там, в лесу.

— Это правда!

— Послушай! Красивая сказка, конечно, что для каждой женщины существует свой мужчина, но они же бросили нас всех. Выбрали жизнь в лесу, в мифическом единении с природой. Не захотели дальнейшего развития общества и науки.

— Неважно. Когда-то между нами что-то пошло не так. Не знаю, как это исправить, не уверена, что это вообще можно исправить, но я сделала выбор. И я не первая ухожу. Подними архивы и убедишься — до меня уже самоизгонялись женщины — и не возвращались обратно.

— Возможно, не потому, что встретили любовь, а потому, что просто погибли!

— Нет. Они бы попытались вернуться и мы бы знали… Хотя бы одна бы да добралась.

Теперь у неё дрожал подбородок.

— Неубедительно! Ты умрешь, там, в лесу. В одиночестве. А даже если не умрёшь — не сможешь вернуться. Город не принимает обратно предательниц!

На секунду хотелось просто отвернуться и промолчать, как раньше, но Валери, пожалуй, единственная, кто жалел не о моей глупости, а обо мне самой.

— Магия есть. Верь мне.

Наши взгляды слились, и многие вопросы и возражение, готовые слететь с её губ, остались невысказанными. Ни предложение посетить виртуальный интимный клуб, ни заявление об отсутствии научных подтверждений существования магии.

— Магия есть, — через несколько минут повторила я, разрывая зрительный контакт, и отправилась одеваться.

Время пришло.

Через час я перепрыгнула невысокий забор, ограничивающий территорию города, обошла роботов, следящих за периметром и не дающих лесной зелени разрастаться на городских улицах — и вошла в лес.

* * *

Когда-то давно мужчины покинули город.

Теперь женщины живут сами по себе, и неплохо живут, должна заявить. Я искренне верила, что наша жизнь идеальна… Пока однажды что-то не изменилось. Как будто в сложнейшем устройстве сломалась микроскопическая деталь — и всё наперекосяк. Нечто крошечное, неуловимое — и при этом самое важное. Как объяснить того, чего сама не понимаешь? Никак. Это невозможно. Как понять, почему мне нужно его искать? Мужчины в моём мире имеют одну-единственную ипостась — игровые куклы для интимных услуг и ни для чего другого не годятся. Больше я о них ничего не знаю.

Почему они ушли?

Говорят, потому что начали превращаться в существ неопределенного пола. Потому что в цивилизованном мире высоких технологий не требовалось использования изначально мужских качеств и инстинктов, и, поравнявшись с женщинами, они стали по всем статьям нам проигрывать. И тогда сделали единственное, что могли — вернулись к природе, отринув цивилизацию, чтобы остаться теми, кем были рождены. Вернулись к дикости. И там вместо науки они обрели древнюю магию связей всего сущего.

Я не могу представить себе настоящего, живого мужчину. Не могу представить, что когда-то мы с ними жили рядом. Я выросла в другом мире. Точно так же я не могу представить жизни в лесу. Я никогда не была в настоящем лесу.

Теперь я здесь.

* * *

Лес съеживался вокруг, будто любопытствовал или намеревался сжать меня в кулаке. Однако это не страшно, --">