AnnAndLis - Осторожно! Двери закрываются

на которую уже легла ночная мгла. Особенно, конечно, радовали глаз кусты, полные молодой листвы, потому что до Казани эта роскошь еще не добралась.

– Ничего страшного, я бы все равно вас дождалась.

– Может, на “ты” перейдем? Мне как-то некомфортно, мне всего тридцать пять лет, – сконфуженно замялся мужчина.

– Но вы же педагог, а я студентка. Я не могу переключиться так быстро, – извинилась Лена. Виолончель стучала по ногам, рюкзак в руках. Идти приходилось немного внаклонку вперед.

– Так что ты играешь? Я распечатал ноты, но не успел посмотреть, – они пришли к школе.

– Я привезла вам ноты моего концертмейстера со всеми пометками и загнутыми для переворотов уголками. Ничего страшного. Сейчас приедем к вам в школу и все вместе посмотрим, я сразу вам все покажу и объясню, где какие замедления как делаю.

Вернулось волнение. Завтра на сцене придется отвечать не только за свое выступление, но и контролировать сыгранность с пианистом. Проблема была в том, что они знали друг друга первые сутки лично, а как музыканты еще только ехали знакомиться. То есть они абсолютно не были сонастроены друг на друга, чтобы чувствовать и понимать что происходит с партнером во время исполнения на сцене.

В итоге для сыгрывания было всего полтора часа: смешное время для тех, кто завтра собрался вместе играть на соревновании. Однако другого пути просто не было, поэтому оставалось только одно: идти по нему до конца.

Благодаря тому, что школа имела свойства закрываться, как бы подольше в ней нельзя было находиться, Лена спокойно успела на метро. Красная ветка была самой любимой, потому что каждый приезд девушка перемещалась только по ней. Человеку свойственно любить то, что он знает, и бояться того, что неведомо. Раньше Москва была чужой неведомой, поэтому пугала, а когда Лена стала ездить сюда каждый год то на конкурс, то на фестиваль, город перестал пугать и стал привлекать.

– Осторожно, двери закрываются, следующая станция “Охотный ряд”, – сообщил все тот же уже поднадоевший за время ожидания пианиста на станции Красносельской мужской голос.

“Надо не забыть выйти”, – Лена вдруг почувствовала наконец усталость, накопившуюся за последний месяц: учеба, интенсивная подготовка к конкурсу, усиленные занятия на виолончели, почти бессонная от нервного перевозбуждения ночь в поезде, день на ногах, ночные занятия (пришлось сыграть завтрашнюю программу три раза целиком, не считая первых “ознакомительных” проигрываний) и дорога домой, в отель.

Двери открылись. Девушка вынесла перед собой инструмент, закинув рюкзак на плечо.

Родной “Охотный ряд”. Сколько с этой станции она уезжала и сколько раз приезжала в каждую свою поездку, ведь именно на этой станции живет друг, с которым завтра предстоит встреча. Но она будет завтра. А сейчас, сейчас, Лена прижимает к себе виолончель, разглядывая станцию московского метрополитена, и думает о том, как пойдет домой по одной из центральных улиц ночной Москвы и будет любоваться, запоминать каждый огонек в том или ином здании, помечтает, как сходит перед отъездом погулять в Александровский сад будучи лауреатом завтрашнего конкурса и как будет дышать – легко и свободно, подобно поездам, проносящимся мимо.

--">