Александр Георгиевич Шавкунов - Ветры Осени

удары, ломая себя, по подбородку стекает кровь. Одежда свисает лохмотьями, открывая запёкшиеся рваные раны. Ведьма прижимает голову сына к груди и во все глаза наблюдает за боем. Лорд пятится, отмахивается, но каждый удар уходит в никуда. Латная перчатка отлетела в темноту, демон взвыл и поднял руку. Из обрубка струится серебряный туман. Долину огласил вопль, полный безумной боли, изумления и… страха.

Снег вокруг Лорда разметало, открыв пожухлую траву и участок выложенной камнем дороги. Орландо оскалился, рванулся к нему.

— Стой! — Выпалила Мара. — Его нельзя убивать! Только изгнать!

Спада вошла по рукоять в щель забрала, но не вышла с другой стороны.

Белое сияние рывком усилилось и погасло. Орландо упал на землю и остался лежать, невидяще глядя на небо голубыми глазами. Грудь тяжело вздымается, внутри клокочет и хлюпает. Ведьма застонала, склонилась над сыном.

Спустя вечность в поле зрения Орландо появилась красноволосая эльфийка. С ужасом и надеждой вгляделась в лицо. Орландо слабо улыбнулся и прошептал:

— Девочка моя… как ты… выросла.

***

Одержимые окружили стонущего Али, мальчишка приподнялся на локте. Трясущейся рукой указал на собравшихся у ворот замка людей.

— Убить…

Он слишком поздно осознал, что божественная сила иссякла и нечто в самом мире переменилось. Последнее, что он увидел, распахнутая пасть одержимого.

***

Орландо сел при помощи дочери, закашлялся и прижал ладонь к рёбрам. Горячие ладони легли на спину и кожу приятно закололо. Внизу беснуются одержимые, догрызают остатки армии и демонов. Их осталось всего с полсотни и двигаются, скорее как замёрзшие волки, чем пропитанные божественной силой чудовища.

— Ты всё вспомнил, папа? — Осторожно спросила Луиджина, водя ладонями по спине и заживляя самые страшные раны.

В теле отца будто не осталось целых костей, связки и мышцы порваны от колоссального перенапряжения. Ничего не поправимого.

— Я и не забывал. — Ответил Старый Орландо, криво усмехаясь. — Это молодой ничего не знает, а я… я помню всё.

— Я заберу тебя с собой! — Выпалила императрица, с таким отчаяньем и надеждой, будто вновь стала той девочкой, которую он растил.

— Нет.

— Почему?!

— Я потратил все силы… я исчезаю… и это хорошо. — Выдохнул Орландо. — Лу… я устал, действительно устал.

Ладони на спине остановились и меж лопаток уткнулся дрожащий лоб. Императрица Луиджина Первая, Истребительница Богов, Спасительница, Мудрая… рыдает.

Орландо завёл руку за спину, пригладил волосы дочери и сказал, истончающимся голосом:

— Родители не вечны.

— Слишком рано!

— Так всегда. Никогда не бывает «вовремя». Тем более, у молодого меня много работы.

— Работы?

— Да… для начала хорошенько отдохнуть…

Голос затих, и голова мечника упала на грудь. Ладонь в последний раз скользнула по волосам. Луиджина сжала челюсти, душа подступающий приступ истерии. Повернулась к телу Краса, лежащего рядом. Славянин лежит закрыв глаза, грудь мерно вздымается, а в левой руке зажата страшная глиняная чаша. Будто решил пригубить вина.

Мара отлипла от окровавленного сына и тихонько взвыла. Эльфийка повернулась к ней.

— Мы сделали только хуже. — Простонала ведьма. — Разбили кувшин с бурей, что смешает миры.

— Что? — Слабо спросила Луиджина.

Ведьма не ответила. Последние капли тысяч лет жизни покинули тело. Императрица подползла к Ролану, вгляделась в лицо, столь похожее на отца. Закусила губу, осматривая жуткую рану, протянувшуюся от низа живота до шеи. Со спины подковылял кузен, единственной рукой волочит за собой великана.

— Ещё живой?

— Ещё.

— Тогда мы уходим. — Сказала Лу и бросила взгляд на открывающиеся ворота и на Орландо. — О нём позаботятся.

— А с этим что? — Спросил однорукий, указывая на Ролана.

— Берём с собой, ему тут не место.

Она возложила руки на спутников, зажмурилась, вскидывая голову к расколотому небу и они исчезли. 

Эпилог

Холодный ветер заметает остатки лагеря, несёт запахи гари от города. Вместе с этим приносит бойкий перестук молотков. При приближении отряда мастеровые, разбирающие укрепления замирают. Но сотня рыцарей скачет не обращая на них внимания. Полуденное солнце отражается от снега и бьёт по глазам.

На подъёме к замку отряд замедлился. Когда стража разглядела скачущего --">