(А.Морале) - Крысиный бег II (СИ)

Все это знали, и даже не претендовали на Нинку. Сой любил её. Безумно любил. Если бы я взял её себе, он этого никогда бы мне не простил, и делить он её тоже ни с кем не стал бы, даже со мной.

И совсем скоро, когда прибывшее пополнение подрастёт, у нас станет женщин в два раза больше, целых четырнадцать. Ладно, если не считать старух, то двенадцать. Так даже лучше – магическое число, к счастью!

Придётся усилить охрану на постах. По любому, объявятся отчаянные из соседних бригад или даже из обычных городских, и попытаются утащить у нас пару девчонок. Девок в городе очень мало, примерно, семь-восемь женщин на сотню мужчин.

Не только у нас так, так во всём мире. Хотя, за весь мир я не решусь утверждать, но на ближайшие двенадцать сотен километров вокруг – это так. Женщины – это редкость. Хер знает, почему так.

— Дядя, Угрюмый! — Вывел меня из задумчивости один из двух новеньких мальчишек. — А правда, что Вас пули не берут?

— Правда! — Кивнул я.

Мои ребята сдержано улыбнулись. Никого из наших не то что пули не брали, нас сложно из пушки подстрелить.

— А правда, что Вы можете сквозь стены проходить, как призрак?

— Неправда, малой. Вот дядя Сой может, а я нет. Подрастешь, выучишься, и тоже сможешь.

— Правда? — В его глазах читалось восхищение, преданность и радость.

— Правда!

Самый обычный Узор Рывка. Если малой станет гением каллиграфии и нанесет этот узор одним из первых, сможет уходить в Астральную Форму, как у нас это любят называть, секунд на двадцать, а не как Сой, на жалкие три секунды. А вот мне этот узор без надобности. Зачем он тому, у кого есть братишка Сой?

— А правда, что Вы можете летать?

— Правда. — Снова кивнул я. — Но только на самолёте.

— Хм. А сами?

— Нет, малыш. И никто не может. Это могли только Великие Маги ушедшей эпохи.

— Могли? — Зацепился пацан за одно слово. Умный малый, далеко пойдёт. — Больше не могут? Их больше нет?

— Нет, малыш. Их больше нет. Но они могли летать, стирать с лица земли города и горы, призывать огненные шторма, цунами, смещать пласты земли, останавливать землетрясения и вызывать их. Могли щелчком пальцев уничтожать целые армии…

— Круто! — Паренёк восхищенно глянул на одну из девочек, на свою старшую сестру – я только сейчас увидел их сходство. Он словно говорил ей взглядом «Я же говорил!».

— Не совсем. Если бы не они, до такой жизни мы бы не докатились. Мы бы не жили в разрушенном и почти мёртвом мире, малыш. Тебя бы не пытались продать, а твою сестру… — Договаривать я не стал, он слишком мал для этой правды. — Мы бы просто жили, а не боролись за существование, если бы не они…

А утром я очнулся в каком-то здоровом глиняном кубе, обездвиженный и связанный по рукам и ногам, парализованный. Надо мной висел огромный чан с чем-то отвратно горячим, расплавленным. Пару тяжёлых капель упало на мой лоб и зашкварчало.

— Почему, Сой? — Спросил я тогда, перед тем как мне в глотку хлынул расплавленный свинец.

— Прости, братишка! Мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Ты бы тоже не смог, если бы предложили тебе.

— Какое же? — Спокойно и обречённо спросил я. Если Сой что-то решил, его не переубедить.

— Твоя жизнь в обмен на жизнь Нины.

— Они взяли Нинку?

— Да. Прости!

Сука! Ради Нинки Сой готов был на всё. Как я это упустил, когда её взяли, почему он не сказал мне об этом? Мы бы перевернули весь город вверх дном, но нашли бы её.

— Сука ты, Сой! Мог бы просто сказать мне об этом, мы бы обязательно что-то придумали вместе.

— Я не мог рисковать. У них есть парень… видящий через Взор, он в моей голове, я это чувствую. Они наблюдают за каждым моим шагом, за каждым движением. Прости, братишка…

Я мог его понять, и не мог понять одновременно. Разве он ничего не понял? Почему он ничего не понял? Любовь слепа! Я мог многое ему сказать, но всё было бессмысленно. Я просто не достучусь до него, он просто мне не поверит. Нинка… Хороший ход, правильный… Она слишком умна и тщеславна, а Сой слишком глуп для неё…

Через секунду чан с расплавленным металлом опрокинулся, и меня обдало ледяным раскалённым

--">