Кристина Дубравина (Яна .-.) - Остывший чай (СИ)

сквозь острые сжатые зубы.

«Ха, значит тебе всё-таки больно!» — злорадно ухмыляется. Осознание делает сопротивление отчаяннее, и воровка повторяет удар — на этот раз приложив бо́льшую силу.И ещё раз — пока есть время и возможность.

Третьим ударом Адлер попадает по колену кровососущей твари, и это, по всей видимости, становится апогеем её боли.

— Аргх!!!

Из широко раскрытой пасти несёт трупным запахом, и маленькие капельки слюны попадают на лицо Ирэн. Та задыхается — ни то от засевшего между ребрами ужаса, ни то от банального отвращения.

Пытается ударить ещё раз, но тварь оказывается быстрее. Вторая лапа обхватывает шею и прибивает тело Ирэн к стене дома.

Откуда-то изнутри вылетает сдавленный крик; её так приложили к камням, что позвоночник ноет, что вздохнуть больно.

— Попалась, — довольно пыхтит чудовище и наклоняется вперёд, будто смакуя секунды до своего триумфа. Даже в тьме, даже бешено мечущимися глазами Адлер замечает, как с клыков существа капают слюни в перемешку с какой-то мутной жижей.

— Только попробуй, — хрипит Ирэн и в очередной попытке, уже потерявшей смысл, вскидывает ногу, думая ударить в живот.

Но воздуха в лёгких не остаётся. Нога девушки вдруг начинает трястись, как от электрического удара, и, так и не толкнув чудище, безвольно вытягивается вдоль стены. Лицо белеет от недостатка кислорода.

Тварь довольно усмехается.

Шея вдруг начинает гореть, а по ключицам стекает что-то горячее и, по всей видимости, красное на цвет.

У нее даже сил не хватает, чтобы закричать. Только слабый стон вырывается из груди, и тот едва слышен за чавканьем потустороннего существа.

Ирэн в последний раз пытается оттолкнуть монстра, но руки уже не слушаются. Глаза закрываются…

Перед тем, как погрузиться в бесконечную тьму, Адлер замечает силуэт человека в черном за спиной чудовища. Но понять, на самом деле он там стоит, или это уже плод воображения, девушка не успевает.

Её тело камнем падает на брусчатку, и больше Ирэн ничего не чувствует.

***

Идти домой, выискивая самые неприметные переулки, при этом неся на руках полумертвую воровку непросто, но Шерлок справляется. Пока он спешно шагает по темной тропе, судьба к нему благосклонна: слухи о твари вблизи центра города расползлись по Лондону быстрее баек о Потрошителе. Страх объединил всех горожан; на улицах никого не было. Все словно вымерли, даже патруля не видно.

Хорошо, очень хорошо.

Девушка на его руках не кажется мужчине тяжелой, но её деревенеющие конечности отказываются гнуться, отчего перехватить шатенку под коленями и лопатками непросто. Мало того, что серебряный меч постоянно выпадает из ножен, так ещё и дыхание дамы с каждым пройденным километром становится реже.

А вот это уже плохо. Очень плохо.

Два десятка минут превращаются для Шерлока в вечность, и, когда впереди наконец появляется дверь его дома, мужчина улыбается уголком губ. Но улыбка у него странная — так улыбаются уставшие люди, которым судьба снова и снова подкидывает испытания.

Так улыбаются люди, которые понимают, что дальше будет только хуже, но принимают эти сложности с гордо поднятой головой.

А Шерлок, будучи одним из таких людей, не привык бежать от трудностей.

Холмс ногой открывает дверь в подъезд и чуть ли не бегом поднимается на третий этаж. Пролет, ещё один, ободранная каким-то хулиганом стена — всё это проскакивает перед голубыми глазами мужчины с такой скоростью, что чуть кружится голова.

Или виной всему умирающая на его руках девушка?..

Шерлок открывает вторую дверь — тоже с ноги — и заходит в прихожую. На ходу он бросает меч, острие которого испачкано кровью и другой густой жижей. Мужчину не заботит открытая квартира, грязь, оставленная его экипировкой в коридоре. Тишина прерывается дыханием несчастной мисс, тело которой начинает дрожать, как от лихорадки.

Тогда сохранение невинной жизни становится для него первостепенной задачей.

Он кладет её на собственную кровать и почти буднично, но в то же время нервно начинает прощупывать пульс шатенки, оглядывать рану. Видит, что следы от зубов ещё не покрылись

--">