Алексей Яковлевич Корепанов - Идет ветер, и возвращается...(СИ)

голубыми звездами вместо глаз...

  ...ветер свистит над ложем мертвого моря...

  ...глазами цвета расплавленного золота глядел марсианин...

  ...в доме с хрустальными колоннами...

  ...завывая на улицах древних городов...

  ...Илла бродила по комнатам притихшего летнего дома...

  ...были разбросаны виллы марсиан...

  ...растворяясь в тени между голубыми холмами..."

  И вновь:

  "Марс был мертв... Был мертв... Мертв..."

  Потом все стихло, отшелестело, ушло - так стихает ветер, так кончается дождь.

  - Что это было? - прошептал Берт, судорожно сжимая в руке фонарь.

  Натаниел стоял с отрешенным видом и как будто не слышал вопрос напарника.

  - Что это было, Нат?! - Берт повысил голос, и в его голосе звучали растерянность и тревога. Слабое эхо тут же растворилось в темноте. - Это ведь никакая не запись! Откуда здесь взяться записи, Нат?

  Натаниел, словно очнувшись, вновь обернулся и посмотрел на равнину в светлом проеме, потом перевел взгляд на Берта.

  - Если это даже и запись, то уж никак не наша, - сказал он.

  Берт сглотнул:

  - А чья? Ты думаешь, это ИХ запись? На нашем языке?! Это же бред какой-то, Нат! Абсурд! Это просто слуховая галлюцинация! Эффект сурдокамеры!..

  - Давай попробуем разобраться. - Натаниел сжал виски ладонями. - По-моему, все, что мы слышали, - это отрывки из Брэдбери... во всяком случае, кое-что - наверняка. Илла... Ты читал Брэдбери, Берт?

  - Нет,- нервно ответил Берт. - Я вообще книги не очень... в смысле, романы всякие... Но города, выложенные молчанием, как мозаикой - это здорово!

  - Значит, это извлечено из МОЕЙ памяти, хотя многое я уже дословно не помню - только общее настроение, колорит... Извлечено и воспроизведено... Мы ведь не ушами это все слышали, Берт, трансляция шла прямо в мозг...

  Берт вытаращился на напарника:

  - Ты хочешь сказать, тут до сих пор работает аппаратура марсиан? И тогда, при посадке, в модуле - тоже?

  "И еще - сегодня ночью", - подумал Натаниел.

  - Не знаю, - пожал он плечами. - Вряд ли нам удастся так вот сразу все разложить по полочкам. Наше дело - фиксировать, а в гипотезах, я думаю, впоследствии недостатка не будет.

  - Странно как-то, - с сомнением сказал Берт. - Почему именно Брэдбери? Вообще - зачем?

  - Потому что он прекрасно писал о Марсе, ты же сам только что говорил. Кто знает, может быть, он - потомок марсиан... А вот зачем?.. - Натаниел вновь пожал плечами. - Спроси что-нибудь полегче. Может, тут дело и вовсе не в моей памяти, а во взаимодействии двух ноосфер - Земли и Марса. Марсиане исчезли, вымерли, - а ноосфера осталась. И как-то сообщается с нашей, земной, что-то оттуда извлекает. И вот теперь нам и демонстрирует...

  Берт поежился, словно комбинезон больше не защищал его от морозного воздуха:

  - Ну ты даешь, Нат! Мистика какая-то... Скажи еще, с нами мертвые марсиане разговаривают. Нет, должно быть вполне рациональное объяснение. Может, действительно, все еще какая-то техника функционирует?.. Хотя, согласись, звучит это совершенно неправдоподобно...

  - Мы пока ничего не знаем об уровне их развития, - сказал Натаниел. - Они могли превышать нас настолько же, насколько мы превышаем неандертальцев. Пойдем, поищем эту технику.

  Направив лучи фонарей в темноту, они медленно двинулись вглубь огромного зала.

  Они сделали три десятка шагов - и вдали проступили какие-то смутные белые пятна. Берт взглянул на Натаниела, переложил фонарь из руки в руку, но промолчал, а Натаниел, сам не зная почему, ускорил шаги. По сторонам он больше не глядел, он глядел только вперед, на эти белые пятна, словно слышал пение неведомых марсианских дев-сирен, словно притягивал его невидимый магнит...