(Сэриэль) , (Master-of-the-Wind) - Мы все равно останемся (СИ)

ковать оружие и броню, чинить поврежденные доспехи и думать, думать, не переставая о сплавах, добавках, способах плавки. Думать о деле, чтобы ни на секунду не прокралась мысль об отце и о брате.

Опустил молот и подошел к чуть покачнувшемуся кузнецу, работающему рядом.

— Хватит, Тьелпэ, на сегодня все. Я доделаю, иди отдохни, — немного хриплым от усталости голосом сказал сыну, который, упрямо мотнув головой, вернулся к работе.

Закончили мы с ним почти одновременно. Опередив меня ненамного, он принес воды, теплой, чтобы мы могли ополоснуться.

Холодно, очень, и темно, к тому же все время хочется есть. Вчера нашим охотникам повезло подстрелить несколько мелких зверушек, впервые за долгое время. Отдал половину своей доли Тьелпэ, тихо, чтобы он не заметил. Обнаружил Кан… король, лично. Отчитал, что безответственен, что он не может остаться без приличного кузнеца. Даже не без еще одного брата. Хорошо, что больше не называет материнским именем — я бы не выдержал и сорвался, как тогда, у озера. Не знаю, как ему, но мне малейшее напоминание об отце причиняет жуткую боль.

Оказавшись с сыном в нашем временном жилище, шатре из шкур, привезенных из Амана, растер ему плечи, спину и руки, не забыв намазать остатками травяного бальзама.

Я уже собирался лечь, прижавшись к сыну, грея и согреваясь самому, как увидел знакомое свечение — палантир ожил в мешке у импровизированного ложа.

Немного удивившись, взял камень в руки. Лехтэ?!

Бурю эмоций, охвативших меня, почти невозможно передать, но основными было огромное облегчение и радость, что она жива, и яростная боль от ее предательства — отказа пойти со мной.»

*

Первым, что почувствовала Лехтэ, увидев мужа — радость. Дозорные, что несли на границе стражу, рассказывали, как много кораблей потонуло. Что же, теперь, что бы он ей потом ни сказал, она знает главное. И эта радость тенью отразилась помимо воли на ее лице.

— Здравствуй, муж мой.

И поневоле вздрогнула, представив, какая отповедь может сейчас последовать в ответ на это слово. Муж.

*

«— Приветствую вас, леди Тэльмиэль. Чем заслужил ваше внимание?

Жива. Выглядит уставшей. Что там происходит? Нет, не спрошу. Нельзя.

Быстро вышел — Тьелпэ не стоит говорить с ней — станет только тяжелее. Он и так иногда тихо шепчет, будто делясь с ней своими переживаниями, когда думает, что я не слышу. Так ему легче, наверное. Но чем мне помочь? Заменить Лехтэ не смогу.

Я молчал и все вглядывался в родные черты, словно запоминая, и ждал ответ.»

*

Язвит. Что же, эта реакция лучше той, которой она опасалась.

— Сама не знаю, — ответила ему Лехтэ. — Просто теперь, впервые за все эти годы, появилась возможность вспомнить о себе, и… Руки сами потянулись к палантиру. Ты знаешь, — Лехтэ вдруг прорвало. Вызывая мужа, она сама не предполагала, что начнет рассказывать все это. Однако, то ли сказывалась накопившаяся усталость, то ли еще что-то, но она все говорила и говорила, — мы ведь тут постоянно в ожидании войны жили. Каждую минуту Враг мог вернуться и напасть на Аман. Много мужчин несли дозор на границе, и мой брат в том числе, кузнецы ковали оружие и доспехи. Те, кто хотел, а хотели многие, тренировались, готовясь к битве. А оставшиеся, и я в том числе, укрепляли Тирион. Все эти годы почти без сна. Пара часов в два-три дня это мало. А на большее времени нет. Не было. Только теперь, когда границы Амана укрепились, а Пелори выросли до невообразимых высот, мы смогли перевести дух. И руки потянулись к палантиру.

Закончила Лехтэ той же фразой, с которой и начала, хотя сама не заметила этого.

Некоторое время после она молчала. Потом добавила:

— Голова вообще почти ничего не соображает, — снова замялась, боясь задать главный вопрос. Боясь реакции мужа. — Как вы там?

Спросила, и тут же видимо сжалась, ожидая ответа.

*

«— Зачем тебе это? Валар велели вызнать? — презрительно скривил рот. — Так пусть сами придут и посмотрят.

Помолчал, глядя на — вздох — жену.

— Тьелпэ жив, сейчас спит. И не пытайся связаться с ним, запрещаю. Ты сделала свой выбор, так что не мучай

--">