Алексей Борисов - Ничей

застонал, потому что после визита к спикеру, как всегда, хотелось немного побыть наедине с собой. Да и голова после вчерашних излишеств еще побаливала.

Гостем оказался собственный корреспондент агентства «Интерксерокс» Василий Онищенко.

— Привет! Какие новости у пресс-службы? — заулыбался он.

— Спикер с утра ковырял в ухе, — ответил я.

— Что?

— Ничего. Шутка, — я погремел ключами. — Заходи, раздевайся, ложись.

— Сам всё шутишь, — сказал Онищенко, усаживаясь на стул. — Скучно живете у себя в парламенте. Ни скандалов, ни сенсаций.

— Стабильность в регионе. Всё под контролем.

— Давай, что ли, сами что-нибудь придумаем, — продолжал развивать свою мысль Онищенко. — Нельзя же так постоянно.

— Кто сказал, что нельзя? Ты вон у губернатора бываешь на брифингах, вот и попроси его подкинуть парочку сенсаций.

— Там у нас договорные обязательства знаешь, на какую сумму?

— Знаю. Кофе хочешь?

— Растворимого?

— Ну, ты буржуй! — я изобразил на лице праведный гнев. — У нас организация бюджетная, бедная. Другого напитка не держим.

— Знаем, какая вы бедная организация, — усмехнулся Онищенко. — Ладно, наливай.

— Налью, когда закипит. Включи чайник, — и я потянулся к свежим газетам. — Прессу вот еще не видел. Может, там и есть какой-нибудь скандал.

— Я тоже не видел, — оживился Онищенко. — Дай мне что-нибудь из ненужного.

— Всё у нас нужное, всё важное. Держи вот «Факты и комментарии», насладись пока.

— Да чем там наслаждаться?

— Версткой насладись, если больше нечем, — посоветовал я, листая одной рукой «Негоциант».

Электрочайник забулькал и щелкнул.

— Смотри-ка, твоего начальника приложили, — сказал Онищенко.

— Хрюшникова?

— Нет, Забегалова.

— Тоже мне начальник… Кого-кого приложили? — от удивления я даже отложил «Негоциант».

— Забегалова.

Я действительно оторопел.

Управляющий делами областного парламента товарищ Забегалов был в аппарате личностью легендарной. Спикеры сменяли друг друга, а Валентин Юрьевич не только оставался на плаву, но с каждой такой сменой двигался наверх. В прошлом деятельный комсомольский вожак, первый и единственный публичный шаг он сделал, издав книжку. Произведение представляло собой адаптированный вариант старой курсовой работы Валентина Юрьевича. Из работы был убран эпиграф (цитата из доклада Брежнева съезду КПСС), а сам текст практически не претерпел изменений. Курсовую работу студент Забегалов посвятил истории вузовской комсомольской ячейки. В современном кратком предисловии к ней говорилось, что задача воспитания молодежи — одна из важнейших на нынешнем этапе развития. На этом вся публичность Валентина Юрьевича закончилась. Дальнейшая его деятельность протекала под плотным покровом канцелярской тайны…

Я пробегал глазами полосу «Фактов и комментариев», когда в кармане задергался мобильник. Режим вибрации я включал, идя на высочайший прием, а потом порой забывал отменить. Номер был знакомый.

— Давай чуть позже перезвоню, а?

— Как куролесить, так сейчас, а как поговорить, попозже? — раздалось в трубке.

— Давай, давай. Потом наберу. Народ у меня, — я дал отбой.

И тут, как будильник «Маяк» (у меня в детстве был такой), пулеметно затарахтел аппарат внутренней связи. Онищенко сочувственно посмотрел на меня.

— Алексей Николаевич, зайдите ко мне.

Это был голос управляющего делами.

Лифт вознес меня тремя этажами выше. Здесь ремонт был явно лучше и свежее, чем у нас. И пол коридора устилала ковровая дорожка не грязно-красного, а зеленого цвета, успокаивающего нервы. Прикидывая возможный ход беседы, я двинулся в сторону приемной управделами. Одна из дверей на моём пути была распахнута, и красовалась на ней табличка «Ядрёная Россия». Миновать ее ускоренным шагом не удалось.

— Алексей Николаевич, можно вас на минутку?

То был помощник лидера фракции Ростик — точнее, Ростислав. Вполне безобидный молодой человек с румянцем на щеках. Лидером числился спикер Хрюшников, само собой, на чужом этаже почти не появлявшийся. Зам спикера по фракции, депутат Филейкин, тоже был в партийном кабинете редким гостем. Так что Ростик сиживал тут, под знаменем с медведем, в гордом одиночестве, периодически отбегая на задания.

— Ростислав, не могу сейчас. К Валентину Юрьевичу иду.

— Алина Вениаминовна просила.

Я мысленно дернулся.

— Давай минут --">