Роман Юрьевич Прокофьев - Звездная Кровь

надкрылья и улетело, сердито жужжа. Я усмехнулся — если оно и было инопланетным, то эволюция в этом мире двигалась очень схожим путем. И животная, и растительная. И это было очень странно.

Ни малейшего следа присутствия людей, абсолютно девственное место. Лес уходил наверх по склону, становясь все гуще, вдалеке виднелись каменные россыпи и гребень скалистого вала — озеро, очевидно, находилось в долине возле предгорий.

На место падения я вышел примерно через час. Найти было легко — помимо столба дыма, его отмечала череда поваленных деревьев и глубокая опаленная борозда, заканчивающаяся изрядной, густо дымящей воронкой. Вокруг валялось множество металлических обломков разной конфигурации, в самой воронке — остатки разбитого аппарата. Видимо, он имел форму округлой торпеды, классический спасательный модуль, от которого остался цилиндрический корпус, скрученный, смятый и источающий вонючий черный дым. Внутри что-то продолжало гореть, от раскаленной конструкции веяло жаром, так что осмотреть поближе не представлялось возможным. Плохо, очень плохо! Там должен быть передатчик и аварийно-спасательный набор, а также журнал когитора, которые могли пролить свет на крушение и судьбу «Хельги». Но теперь до бесценных в моей ситуации запасов не добраться — трудно представить, что в пылающем корпусе могло что-то уцелеть. Повторной детонации можно было не опасаться, а вот почему модуль разбился, едва не унеся меня с собой — вопрос открытый и интересный. Насколько я «помнил», такие капсулы считались сверхнадежными, Берг еще уверял, что…

Что? Берг? В памяти всплыло одутловатое лицо с рыжими бакенбардами, широкоплечая фигура в униформе Звездного Флота и вскрытая торпеда подобного аппарата, одну из целого ряда в длинной галерее. Андреас Берг, я даже вспомнил, как его зовут, и мог сказать, чем комбинезон специалиста технической службы с двумя звездочками гард-аларха отличается от повседневного мундира людей, осматривающих капсулу…

Несколько секунд мучительных попыток вспомнить. Берг, капсула, Звездный Флот, какое я имею отношение к этому всему? Ведь имею? Давай, вспоминай!

Нет. Пустота.

Ладно. Потом.

Интересная деталь — задняя часть капсулы как будто отсутствовала. Сейчас, после падения, уже сложно было определить причины, но четверть торпеды отсутствовала — будто исполинское лезвие отрубило хвостовую часть аппарата. Я вспомнил удар в воздухе, после которого произошло катапультирование, свет, хлынувший из-под ног, еще раз посмотрел на обугленный, смятый при падении, но неправдоподобно ровный диагональный срез — и картинка сложилась.

Капсула упала не сама по себе.

Ее сбили.

Глава 2

Это совершенно точно.

Спасательные капсулы не падают, не горят и не взрываются, просто нечему там, а схемы посадки отработаны до идеала. Даже если произошел отказ всех систем, что само по себе удивительно — шансы уцелеть высоки. У повреждения — внешняя, искусственная природа!

Я не знал, почему моя уверенность в этом столь высока. Возможно, раньше имел дело с подобными аппаратами? Возможно…

Здесь идет война? Возможно, корабль, с которого она стартовала, тоже поврежден или уничтожен?

Ответов не было.

Пытаясь среди многочисленных обломков найти что-нибудь ценное, я крайне внимательно осмотрел выгоревший след падения. Но увы: скрученные спиралью лоскуты пластали, неузнаваемые детали приборов, разнокалиберные пластиковые обломки, вырванный с мясом покореженный люк… За неимением лучшего я собирал потенциально полезные куски металла в небольшую кучу — они могли пригодиться.

Ничего ценного! Бортовой паек, инструменты и передатчик превратились в груду тлеющего шлака, мое положение выглядело хуже, чем у моряка из древнего романа, выброшенного на необитаемый остров. У него хотя бы был корабль и припасы с него, а у меня — только куски разорванного корпуса!

Что дальше? Нужно было найти способ осмотреть местность с высоты. Возможно, я увижу какие-то ориентиры, следы людей и пойму, в каком направлении идти. И стоит ли идти вообще.

Вдалеке лес рассекала, подобно крепостной стене, причудливо изъеденная эрозией темно-розовая круча — один из языков далеких гор. Дойти и взобраться туда вряд ли возможно, тем более с моей стороны кряж обрывался отвесной гранью, но от него, постепенно понижаясь, отходили длинные каменистые осыпи, густо поросшие лесом. Ближайшая ко мне, --">