Герман Иванович Романов - Победителей не судят

японцы умываются, тут им не там!

Чуть слышно пробормотал Алексеев, крепко сжав кулаки. Фок, вернее, «вселившийся» в него генерал, оказался вовремя, и в том самом месте, где японцы впервые решились совершить высадку своей 2-й армии. Однако десант под Бицзыво окончился для врага полной катастрофой — его начисто истребили, благо сам Фок знал чуть ли не по часам как он будет происходить. Правда, японцы вскоре опомнились и повторили высадку войск под Дагушанем — там им удалось временно закрепиться, благо генерал Куропаткин, уповая на свой «гениальный» план, решил поиграть с врагом в «поддавки». Хорошо, что удалось вовремя унять бывшего военного министра, жалко только, что тот уже оправился от ранения и снова находится при власти — начальником штаба у нового наместника.

— Наворочают они вдвоем дел, и таких, что кровью скоро умоемся. Один Куропаткин себя во всей красе показал в той истории, а вместе с великим князем они и не такое учудят, затейники! Дорвались бездарности до власти — ожидай поражения!

Алексеев затейливо выругался, употребив знаменитый «загиб Петра Великого», облегчил душу, выплеснув затейливой руганью накопившиеся обиды. И на секунду задумался, приняв решение прибегнуть к действенным методам, если они будут потребны в отчаянной ситуации, грозящей катастрофой. Действительно, прав Фок, когда случайно оборонил слова какого-то из политических деятелей его времени — «есть человек, есть проблема, а нет человека, нет и проблемы».

Все правильно — целой цепи поражений — Цзиньчжоу, Вафангоу, Ташичао, Ляоян, Шахе, Мукден — не случилось, особняком стоит лишь первое сражение на реке Ялу, где «восточный отряд» генерала Засулича был разбит под Тюренченом. Зато уже имеются победы, одержанные сибирскими корпусами, которыми фактически командовал Фок — Бицзыво, Далинский перевал, Бычихе, Дагушань, Ляохе и второе сражение у реки Ялу.

Именно эти сражения вселили в русских солдат, офицеров и, главное, генералов, уверенность в конечной победе над неприятелем. Еще бы — враг отброшен в Корею с огромными для него потерями, захвачены большие трофеи — пушки, винтовки, боеприпасы и пулеметы — последних пусть и немного, но их в армии жуткая нехватка, чуть больше сотни, с учетом переданных флотом, где «максимов» имелось три четверти от общего числа. Так что можно было надеяться на благополучный для России исход войны, если бы не произошла неожиданная смена командования и отрешение его от должности наместника. Появилось дурное предчувствие…

— Нет, флот я не отдам, — пробормотал Алексеев, впрочем, без особой уверенности. Будучи оторванным от столичной жизни с постоянными интригами, Евгений Иванович уже начал сомневаться в собственном положении. Да, его оставили на посту командующего морскими силами, и более того — сделали ответственным за оборону Ляодуна и Квантуна, Сахалина и Камчатки. И пока японский флот представляет действительно реальную опасность, снимать его с поста никто не станет, никто не захочет брать на себя ответственность. Но вот потом возможны всяческие коллизии — желающих таскать из пламени каштаны чужими руками в столице пруд-пруди, и первый кандидат сам генерал-адмирал Алексей Александрович, по прозвищу «семь пудов августейшего мяса»!

Алексеев выругался — он единственный знал, что в той истории война на море, как и на суше, уже была практически проиграна. Пять броненосцев в Порт-Артуре разоружены, а их экипажи отправлены на сухопутный фронт. «Рюрик» погиб в Ульсанском бою, «Новик» затоплен после схватки с «Цусимой» в Корсаковском посту на Сахалине. «Цесаревич» интернировался в Циндао после боя в Желтом море, после которого в Шанхай и Сайгон удрали также «Аскольд» и «Диана».

В декабре все было кончено — Порт-Артур пал после отчаянной полугодовой обороны, не получив от Маньчжурской армии Куропаткина никакой помощи. А потому поход 2-й Тихоокеанской эскадры вице-адмирала Рожественского становился бесцельным — Порт-Артур в руках у японцев, прорыв во Владивосток через Корейский пролив превращался в форменное самоубийство. На месте царя лучше было придержать корабли, не доводить дело до решительного столкновения — потенциальная угроза в самом наличии флота сделала бы японцев на переговорах гораздо уступчивее. И поражение в войне не было бы столь позорным — гибелью большей части эскадры в бою и капитуляцией четырех броненосцев контр-адмирала Небогатова, что подняли на --">