Роман Романович Максимов - Десять заповедей или игра в правосудие

В этот момент в гостиную вошла мужеподобная Верочка, неся в руке поднос с еще дымящимся чайником и стаканами на блюдечках. Тут же стоял фарфоровый заварник и из его носика ароматно исходил приятный запах бергамота. Верочка с безразличным видом поставила поднос на стол возле кресла, где сидел Андрей, слегка поклонилась и молча вышла из гостиной. Андрей налил себе чая и развалившись в кресле стал понемногу прихлебывать вкусный горячий напиток, испытывая при этом сказочное блаженство. Сверху послышались глухие звуки шагов, спускающиеся по деревянной лестнице и в гостиную вошли четыре человека, одним из которых был хозяин дома – судья в отставке Башмаков Юрий Иванович. Кудри серебристо-пепельного цвета сосульками свешивались с его большой головы на выпуклый, выступающий вперед, мощный лоб, усеянный бесчисленным множеством морщинок. Глаза судьи светились каким-то таинственно-коварным блеском и легкие блики угасающего пламени в камине багрово-красным цветом отражались в его зрачках. Андрей поднялся с кресла и оглядел присутствующих. По правую руку судьи стоял высокий худощавый мужчина, лет шестидесяти – шестидесяти пяти с огромными залысинами на висках. Его глаза были закрыты темными линзами очков в массивной металлической оправе, от чего создавалось неприятное ощущение, что перед Андреем стоял слепой человек. В руке он держал увесистую кожаную папку, потрепанную временем, в которой, как показалось Андрею, находились какие-то документы, острыми гранями бумаги выступающие из-за плохо закрывающегося замка-молнии. Под крупным картофелеобразным носом мужчины проступали жиденькие усики, по своему виду больше напоминающие кубик под ноздрями. Тонкие, плотно сжатые губы выдавали в его облике некоторую раздражительность, видимо вызванную тем, что незваному гостю пришлось потревожить его привычный ритм жизни. Рядом с ним стоял маленький, тщедушный старикашка, полностью лысый, словно коленка. Голова его была сплошь покрыта старческими коричневыми пятнами, отчего казалась очень похожей на головку подсолнуха. Маленький рост старичка отчетливо контрастировал с высоким ростом мужчины с папкой и эта парочка рядом производила собой комичное зрелище. Старичку на вид было лет восемьдесят, а то и более, однако его живые, проницательные глаза, внимательно, с легкой иронией изучающие Андрея, рассказывали о том, что старость пока не сказалась на его рассудке. Старичок также, как и высокий мужчина, держал в руке папку, точнее портфельчик и со стороны казалось, что эти люди спустились в гостиную не отдыхать, а работать. Да-да, именно работать, словно пришли на очередное судебное заседание! От этих мыслей Андрей невольно улыбнулся. Что-то в этом действительно выглядело комично. В довершение ко всему, эту процессию завершал человек в поповской рясе с массивным, желтого металла крестом на животе. Густая рыжевато – белая борода почти полностью скрывала его лицо, оставив видимыми лишь одни живые глаза, которые с некоторым сарказмом сверлили Андрея с ног до головы. Что-то показалось неуловимо знакомым в его взгляде, так, словно Андрей ранее знал этого человека…где-то встречал его давным-давно… или это ему только сиюминутно показалось? «Это наверное и есть тот самый отец Феофан, о котором рассказывал судья», – подумал Андрей и слегка поклонился вошедшим в гостиную людям. Юрий Иванович обвел долгим взглядом своих друзей, потом Андрея и не спеша, выговаривая каждое слово представил ему каждого из вошедших с ним лиц. Высоким мужчиной оказался окружной прокурор в отставке Юдин Алексей Викторович, уже более десяти лет пребывающий на заслуженном отдыхе. Маленький тщедушный старикашка был в свое время одним из самых успешных и высокооплачиваемых адвокатов областной коллегии адвокатуры «N» – ской области – Гофман Лев Иосифович. Он проживал рядом с Юдиным и последний, имея автомобиль, привозил адвоката в гости к Юрию Ивановичу. Ну а человеком в рясе, конечно – же оказался отец Феофан, в миру – Младенов Игорь Петрович, бывший зек, вор, отсидевший в лагерях более двадцати лет и благодаря господину Гофману – своему адвокату, получивший свой последний срок по минимальному наказанию; в тюрьме принял христианство, стал ревностным служителем церкви и был рукоположен в иереи. По освобождению из мест лишения свободы работал тюремным капелланом, исповедовавший приговоренных к смертной казни преступников.