Михаил Викторович Позняк - Вернувшийся

двумя этажами ниже жил приятель, должен же он что-то знать? Если это действительно так, а не проделки офигевшей памяти.

Звонок. Дверь открыл сутулый седой старикан со слезящимися глазами. Это… не мой приятель. Это его папаша. Только выглядит он как-то не так, раньше поживее был. Старик смотрит долгим взглядом, в котором есть все что угодно, кроме радости узнавания.

– А…? – черт, как же его зовут?

– Нету его, умер он. Умер. Все умерли. Никого не осталось – старик закрыл дверь. Щелкнул замок, шаги затихли где-то в глубине квартиры.

Да что за фигня тут творится? Если это фильм, то какой-то совсем идиотский! Он поднялся обратно к квартире, оставшейся в памяти как его собственной. На звонки никто не отвечал, и он сел на ступеньки лестницы, уткнувшись лицом в ладони.

Что-то изменилось вокруг него. Он поднял голову, и обнаружил себя на кресле в прихожей квартиры. Ему кто-то открыл? Еще один провал в памяти? А почему в квартире темно? Он встал и прислушался. Тихо, только часы где-то тикают. Но, тем не менее, он в прихожей, пусть она и выглядит как-то необычно. Он пошел вглубь квартиры, отмечая в привычных комнатах совершенно незнакомую ему обстановку. Еще через пять минут осмотра стало понятно, что кто бы здесь не жил, это точно не он. Например, не купил бы в спальню такую вычурную кровать. С этой мыслью он сел на край кровати, отчего она вальяжно заколыхалась, а рука провалилась между матрасом и боковиной. Ого, а это что такое? Преодолев сопротивление двухстороннего скотча, он выудил из потайного места увесистый черный пистолет.

– Хм, «CZ-75», я о таких только в детективах читал, – озадаченно произнес он, – Кто же тут живет-то вместо меня?

Он встал и зажег свет в спальне. И не хочется рыться в чужих вещах, но какие-то зацепки, позволяющие узнать об отсутствующих хозяевах должны найтись. Ага, можно не рыться, на столике большая фотография в рамке стоит. И что же тут на ней? Какой-то особняк, а перед ним…

– Ах ты сволочь… – узнавание было просто моментальным, – Меня в блудняк втянул, а теперь в моей квартире живешь? Ну и мразь ты, Георгий!

В голове словно взорвался разноцветный ком оживших воспоминаний. Втроем они сидят во дворе и обсуждают замечательную идею их будущего предприятия. Тут у них уже офис с компьютером и факсом. Обмывают в ресторане первый новый «мерин» Георгия. Все идет отлично, но нужен еще один рывок. Георгий рассказывает замечательную идею, которая должна вывести на новый уровень. Наташка говорит, что по документам всё просто идеально… Наташка, вот как ее зовут! Но как это связать с тем, что он видит перед собой? Что дальше – то было? Наташка позвонила, что надо встретиться на улице, он оделся и вышел к арке… Вот и все, конец фильма. Ему что-то вкололи, чтобы он все забыл? А потом он сбежал? А кто его сюда привез, кто в квартиру запустил? Почему он «здесь помню – здесь не помню» – имя свое вспомнить не может? Завтра надо найти Наташу, вот пусть она и расскажет, чем тот день закончился.

Он выключил свет, устроился в кресле и закрыл глаза.

Утро включилось, будто сменился эпизод в фильме. Раз – и уже солнце в окно светит. Еще один провал в памяти? Он пошевелился в кресле, затем встал и заново осмотрел комнату. Вычурная мебель с претензиями, письменный стол с давешней фотографией. А что в столе – ага, связка ключей, запасной комплект, судя по виду. Документов нет – наверно держит где-то в другом месте. А что в шкафу? Помимо пары мужских костюмов и выстроившихся на плечиках рубашек обнаружилась и пара женских платьев. Как-то маловато для живущей тут женщины, да и фотографий не видно. Наверно это не жена. Он побродил по комнатам, все более убеждаясь, что квартира принадлежит одинокому любителю хорошо пожить, не отягощая себя трудностями в виде семьи. Единственным знакомым предметом оказались старинные часы, стрелки которых приближались к девяти утра.

– Эдак я Наташку упущу, – пробормотал он, – Надо во двор идти. Пусть она отродясь рано не просыпалась, но вдруг и с ней чудеса случились!

Он сидел на скамейке напротив Наташиного подъезда и терпеливо ждал. Вокруг стояла непривычная для города тишина, даже из школы не было слышно привычных детских голосов.

– Странно, где все люди? Так может, сегодня выходной! – догадался он, – Все или спят или по дачам разъехались! А я, как дурак, гадаю…