Виктор Фламмер - Они не люди. Книга вторая

оттиснуты непонятные знаки. Он открыл ее и полистал — все листы были испещрены непонятными значками.

— Я ничего не понимаю, — вздохнул он. Колдун улыбнулся:

— Потому что это японский. Японские колдуны издревле вызывали дивов и достигли в этом очень впечатляющих результатов. Хотя прославились они на весь мир, к сожалению, не этим.

— А чем?

— Во время войны они использовали обряд под названием «нарака но мадо» — «окно в бездну». Суть его была в том, что колдун пробирался в расположение вражеских войск и там вызывал дива, принося себя ему в жертву. Вырвавшийся из Пустоши демон учинял серьезный разгром.

— Ого, — Кузя еще раз полистал книжку, — тут об этом написано?

— И об этом тоже.

— Обалдеть. У них, наверное, было очень много колдунов.

— Ну, вообще-то для такого действа много ума и навыков не надо. Открыть коридор может любой третьекурсник. Это тебе не привязать дива. Но ты прав. В конечном итоге ту войну они проиграли. Думаю, из-за такого глупого, хоть и наводящего ужас, расхода людей, владеющих колдовской силой. Колдуны — не самый быстро восстановимый ресурс.

Кузя взял вторую книжку.

— О, а тут по-русски. И картинки! Можно мне ее почитать?

Хозяин задумался.

— Вообще… дивам нельзя читать книги по колдовству.

— А почему? — удивился Кузя.

— Вы и так намного нас превосходите. Вдруг еще научитесь чему-нибудь такому, что позволит вам стать еще сильнее? Но ты спас мне жизнь во многом благодаря тому, что знал некоторые колдовские техники. Поэтому, думаю, стоит забыть про некоторые… э… условности. Да и не то чтобы эту книгу можно вполне назвать колдовской. Что написано на титульном листе?

— «Анатомия и физиология дивов первого класса». Это же я! — Кузя обрадовался. — Это про то, как я устроен, да?

— Да. Книгу написал мой отец. Можешь ее почитать. Но сначала географию. Ясно?

— Угу, — Кузя вздохнул.

В дверь постучали.

— Заходите, — сказал хозяин.

Вошла девушка с подносом. В кабинке вкусно запахло.

Хозяин написал «С наилучшими пожеланиями» и расписался на странице журнала со своей фотографией, а Кузя нарисовал сердечко.

Аверин на дух не переносил официальные визиты вежливости. Но положение обязывало. До награждения он должен был посетить огромное количество представителей столичной знати и выразить свое почтение. Даже к бабушкиному знакомцу, прочащему ему место в министерстве, и то пришлось зайти.

Вернувшись вечером от князя Кантемирова, Аверин с облегчением избавился от очередного выходного костюма, взял халат и направился в ванную.

— Вот, видишь. А ты говоришь, одежды много. Еще и не хватит. После награждения второй такой же тур.

— Когда награждение? Завтра? — спросил Кузя, помогая хозяину забраться в ванну.

— Да, — Аверин включил воду, смывая с себя ароматы духов, цветов, ароматических масел и благовоний. Увлечение Китаем в столице цвело буйным цветом. — Подай мне шампунь и сделай нормальный человеческий чай. А то меня уже тошнит. И подготовь церемониальное одеяние на завтра.

— Ага, — Кузя вручил ему шампунь и прикрыл дверь.

Аверин выбрался из ванны самостоятельно, опираясь на трость, и сразу направился в столовую. В гостинице, где они остановились, столовая была не очень большой, но зато с огромным окном, открывающим отличный вид на Иртыш. Река была покрыта льдом, но выглядела довольно внушительно.

Чай оказался комфортной температуры и крепости. Или Кузя научился чувствовать желания хозяина, или запомнил, какой именно чай он любит. Аверин вспомнил первый заваренный Кузей чифирь и улыбнулся. Так, надо проверить у дива задание. Тот должен был прочитать про основные реки Российской Империи.

— Кузя, — позвал он. Но див ничего не ответил.

— Кузя, — повторил Аверин и заволновался. Отставив чай, он взял трость и вышел в гостиную. И сразу увидел Кузю. Див разложил на диване завтрашний парадный костюм, по протоколу положенный кавалеру ордена Андрея Первозванного, и замер возле него, уставившись на вещи с таким восторгом, будто узрел самое прекрасное в своей жизни.

Нет, посмотреть и правда было на что. Изумрудно-зеленый бархатный плащ был подбит белой шелковой подкладкой, прилагающийся к нему воротник из серебряной парчи — украшен серебряными же шнурами с кистями. Сам старинного покроя камзол из белой парчи был обшит золотым позументом. В довершение ко всему этому великолепию --">