Матвей Фальконский - Красный Осенний Лист (СИ)

наказание.

  - И довольно оригинальное, надо признать. - процедил сквозь зубы Фельдман.

  В окошке было видно как кадет застонал, затрепетал крылышками, плотнее прикрыл ладонями худое изможденное бледное лицо и начал судорожно всхлипывать.

<p>

 </p>

  - Прошу вас, капитан, прекратите это испытание! Умоляю!

  - Нет, кадет Фельдман, даже не просите. И да, я делаю это в том числе и ради деда. Я должен сохранить его внука живым, а не по частям.

<p>

 </p>

  Узкие губы Ли Чана сложились в тонкой улыбке. Откуда у старого китайца такие садистские наклонности?! Он явно получал удовольствие мучая несчастного индейца.

  - Ладно, достаточно. На выход! - наконец крикнул Ли Чан приоткрывая дверь.

  Кадет шатаясь вслепую пошел к выходу, и Сергей мягко удержал индейца не дав упасть на пол, так что ослабевший абориген безвольно повис на его плече. Под ногами ощущалась мягкая вибрация фотонно-ионных двигателей - они находились в самом сердце "Авроры", в безлюдном сплетении служебных лабиринтов и технических уровней. Именно тут капитан решил оборудовать красную комнату для наказания провинившегося кадета.

<p>

 </p>

   Ли Чан ласково, по отечески похлопал аборигена по плечу. Все таки старый китаец не был злым, строгим и суровым да, но не злым. Нет, он не садист, тут Сергей переборщил, просто больше всего на свете ценит порядок и дисциплину, и иногда по-восточному жесток с подчиненными.

   - Пойми же, дурилка, я отвечаю за твою жизнь перед твоим дедом и твоей матерью, и не могу позволить чтобы тебе по глупости оторвало башку. Сергей, отведи Красного Осеннего Листа в столовую и выпейте перед сном по стакану горячего чая с чем-то сладким. И не злись на меня, дружок, хорошо? Возможно это было слишком строгое наказание, но я не могу допустить неуставное поведение на борту. И больше никаких тайных одиночных полетов! А иначе проведешь в красной комнате сутки с открытыми глазами!

<p>

 </p>

  Фельдман и абориген одновременно вытянулись, почтительно отдали честь и покорно удалились. По корабельному времени был глубокий вечер, когда Сергей и Красный Осенний Лист устроились в столовой за самым уютным крайним столиком запивать чаем ореховое печенье. Обоим было хорошо и тепло, в столовой царил полумрак, и в иллюминаторе искрились серебряные иголочки звезд и тяжело висел сероватый в оспинах кратеров бок астероида, а прозрачные крылышки индейца мягко отражали тусклый свет. Абориген все еще смотрелся бледным, но чай явно помогал. Красный Осенний Лист постепенно приходил в себя после пережитого ужаса. Конечно, во всей этой истории с оббитой красной тканью комнатой было что-то комичное, и Фельдман с трудом сдерживал добрую мягкую улыбку. Ну и изгиб эволюции - испытывать боль при виде красного!

<p>

 </p>

  - Зачем ты так поступил? Ты... хотел увидеть астероид ближе? - мягко спросил Сергей и аккуратно поставил чашку на блюдце.

  - Нет. Я... хотел ощутить это. Полет. Звезды. Вечная ночь.

  - Злишься на Ли Чана?

  - Нет. Он имел на это право. - абориген вздохнул и принялся печально жевать. - Он же капитан, а я всего лишь кадет. Да еще взятый на службу только для того чтобы поддержать мир и дружбу с отсталой цивилизацией из самого захудалого закоулка вселенной.

<p>

 </p>

  Сергей наконец собрался задать вопрос который интересовал его уже много месяцев. На эту тему он даже не раз спорил с коллегами, и мнения разошлись.

<p>

 </p>

  - Послушай... Для твоего народа красный цвет это цвет опасности и боли, из-за крыльев хищной неясыти, этого злобного свирепого охотника, или из-за цвета ядовитых растений, точная причина неизвестна. Почему тебя тогда назвали Красный Осенний Лист? Разве это не

--">