(nauticalparamour) - Прямо в твои объятия (ЛП)

возвращалась на годы назад.

====== Chapter 2. ======

Ходило множество слухов, когда таинственная девушка была обнаружена после выпускной церемонии в Хогвартсе в 1978 году, лежащей без сознания в вестибюле, сейчас она находилось под присмотром в своей больничной комнате.

Никто никогда не видел ее раньше, и она определенно не была студенткой. Она была потрепанной, слишком худой и выглядела так, словно побывала в драке. Единственным ключом к разгадке того, кем она была, был маховик времени на ее шее.

Личный хронометр Дамблдора.

Из-за этого ее отвезли на лечение в лазарет Хогвартса, а не в больницу Святого Мунго.

Точно так же Римус оказался в своем первом назначении в качестве члена Ордена Феникса. Он был единственным, у кого было время присматривать за ней. Питер был слишком занят присматривая за своей больной тетей, чтобы наблюдать за девушкой, а Сириус был занят работой аврора. И Джеймс, и Сириус иногда вмешивались, когда было полнолуние, но в остальном задача ложилась на него.

Римус не возражал, что в основном это была скучная работа, на что Сириус всегда жаловался. Он был счастлив иметь горячую еду и доступ к любой из книг в знаменитой библиотеке Хогвартса.

Орден пытался идентифицировать ведьму, но не нашел ничего, зайдя в тупик. Олливандер не помнил, чтобы продавал ее палочку, и ее описание, отправленное в Дурмстранг и Шармбатон, тоже оказалось бесполезным.

Долгими летними днями Римус часто задавался вопросом, в чем смысл этой сторожевой службы. Девушка оставалась в глубоком волшебном сне, из-за чего-то слишком обиженная, чтобы наконец проснуться и так день за днем. Он начал верить, что она никогда не проснется, но Дамблдор, похоже, считал ее достаточно важной, чтобы следить за ней.

Так было до девятнадцатого сентября. В этот день ведьма проснулась.

Римус был потрясен и поспешил предупредить Поппи Помфри, опрокинув при этом свой стул. Как только ведьма попала в умелые руки женщины, он поспешил сообщить Дамблдору о последних событиях. Затем его вытолкали из больничной комнаты и велели подождать.

В конце концов, ему пришлось ждать значительно долго, до самого вечера, прежде чем директор Дамблдор попросил его присоединиться к ним в лазарете. Его голубые глаза мерцали за очками-полумесяцами. Римус уже знал, что его бывший профессор собирается попросить его об услуге.

— Ах, Римус! — весело сказал Дамблдор. — Как раз тот волшебник, которого я хотел увидеть.

Римус не мог оторвать глаз от ведьмы, которую охранял все эти месяцы. В ее широких карих глазах читалась тревога, но он заметил в них намек на узнавание. Встречались ли они раньше? Нет, он был уверен, что нет.

— Римус, это Гермиона Грейнджер, — представился Дамблдор. — Гермиона, это Римус Люпин, мой бывший ученик, а нынешний коллега. Полагаю, вы примерно того же возраста.

— Рад познакомиться, — сказал Римус с натянутой улыбкой. Наверняка Дамблдор не пытался их подставить.

Гермиона ничего не сказала, но казалось, что с каждой секундой она становится все счастливее, несмотря на то, что ей было немного некомфортно.

— Римус, я вспомнил, что у тебя может быть свободная спальня в твоей квартире, учитывая, что мистер Петтигрю уехал, присматривать за своей престарелой тетей. Сориентируйся здесь, и Орден сможет со временем найти для нее постоянное жилье, — спросил Дамблдор, имея в виду, что она связана с их работой.

Значит, она была другом Ордена.

— Я, э-э, да, это было бы прекрасно, — ответил Римус, зная, что на самом деле это была не просьба. — Это может воодушевить Сириуса, немного привести себя в порядок.

Для Дамблдора не было ничего странного в том, чтобы просить об одолжении, но услуга такого масштаба была немного необычной. Эта Гермиона, должно быть, очень важная ведьма. Он задавался вопросом, как долго ему придется ждать, прежде чем он получит надлежащее объяснение.

— Превосходно! — сказал Дамблдор, хлопая в ладоши. — Ну, мисс Грейнджер только что выписали, так что я оставляю вас. Не стесняйтесь использовать камин в кабинете Поппи. — Затем назойливый старик оставил их вдвоем в больничном крыле.

Римус не знал, о чем говорить, когда они с Гермионой останутся одни.