Василий Горъ - Всадник на бледном коне (Всадник Апокалипсиса - 3)

бы я вдруг решил спасти цивилизацию от столь радужных перспектив, уничтожив свое тело, скажем, посредством сожжения, то от силы через месяц весь народ, контачивший со мной на протяжении последнего месяца, превратился бы в разносчика той самой условной «чумы», которая нам грозила при «незачете»!

— Жестко. Но вполне логично! — заявила Голикова. — И если все, что ты рассказал, не затянувшийся розыгрыш, то нам надо принять новую реальность и настраиваться на жизнь в новых условиях. Кстати, перечень этих самых сверхспособностей уже известен, или каждая отдельно взятая станет либо приятным, либо неприятным сюрпризом? И… по какому принципу они будут возникать — согласно склонностям «зараженного» или от балды?

Я вспомнил, сколько времени пытался выбить из «Системы» ответы на подобные вопросы, и расстроенно вздохнул:

— К сожалению, я смог выяснить не так уж и много. После инициации абсолютное большинство обретет что-то вроде базового пакета возможностей, который будет включать в себя минимальные бонусы к интеллектуальным и физическим способностям, а также шанс пробудить в себе естественную регенерацию, что позволит увеличить срок жизни в полтора-два раза…

— А меньшинство? — не вытерпела Лерка и от нетерпения царапнула ногтями мою грудную мышцу.

— А меньшинство, то есть, те, кто на протяжении всего срока перестройки организма будут вести себя в соответствии с принципами гуманизма, которые приняты у создателей «Системы», получат плюшки под свой характер. Какие именно, не знаю, но в веселых картинках, показанных в качестве иллюстрации к ответу на аналогичный вопрос, один безликий человечек исцелил другого посредством наложения рук на пострадавшую конечность.

— Прикольно! — задумчиво пробормотала Рыжова и… развеселилась: — Если в списке плюшек имеется нечто подобное, то есть ненулевой шанс увидеть в реальности и другие «игровые» навыки! Вывод напрашивается сам собой: мы с вами поспособствовали превращению технической цивилизации в техномагическую. И, наверное, доживем до появления тех самых кланов, о которых лет двадцать тому назад взахлеб писали фантасты.

— А почему «наверное» и «доживем»? — притворно удивилась Росянка. — Чем мы УЖЕ не клан? У нас есть Денис, инициировавшийся самым первым на планете…

—…и за годы взаимодействия с «Системой» наверняка доказавший ей, что достоин самого продвинутого пакета плюшек! — подхватила Танька, поймавшая ту же волну. — И есть мы, его верные подруги и соратницы, уже подтвердившие свою полезность на деле. Кстати, если верить художественной литературе, то любой уважающий себя клан обязан иметь соответствующее поместье. Так что у меня назрел чертовски интересный вопрос: Чубаров, я надеюсь, ты не собираешься отказываться от «нечестно заработанного пояса», поединка с Ибрагимом Темирхановым и правильного ухода из Большого Спорта из-за угрызений совести?

Никаких угрызений совести я не испытывал. Более того, разобравшись с основными принципами выживания в реальной жизни еще в первый месяц пребывания в детдоме, собирался выжать из обретенных возможностей все, что получится. Поэтому с первого мгновения этой беседы вслушивался в эмоции девчонок и «привязывал» то, что ощущал при помощи проснувшейся эмпатии, к тому, что они говорили. Результаты откровенно радовали — мои «подруги и соратницы» не кривили душой, не прятали камней за пазухой и не испытывали друг к другу никаких отрицательных чувств. Но больше всего порадовала их реакция на фразу Лерки, в котором прозвучало слово «любим» во множественном числе и его производные: все три девушки искренне верили, что этот тезис соответствует действительности, и не собирались перетягивать одеяло моих чувств на себя! Вот меня и накрыло:

— Нет, не собираюсь. Более того, пять следующих лет буду пахать, как раб на галерах, чтобы создать как можно более плотную финансовую подушку и как следует подготовиться к смутным временам…

— Не «буду», а «будем»! — уточнила Ростовцева и добавила в голос сварливые нотки: — Ибо любой уважающий себя клан силен, прежде всего, единством!

— Когда глава клана говорит «Я», он подразумевает «мы»! — хохотнула Лерка, приподнялась на локте, притворно посерьезнела и уставилась мне в глаза взглядом, в котором искрились смешинки. Правда, выдать придуманную шутку не успела, так как --">