Владимир Очеретный - Бессмертие надо заслужить!

технологий — сейчас их можно взять только у инопланетян, либо с помощью… чего? С помощью того, что технологией не является. Скажем, машина проваливается в яму: машина — продукт технологий, яма — нет, машина — типична, форма ямы — всегда индивидуальна. Короче: некая неправильность побивает алгоритм.

— По боку инопланетян. А какая тут может быть неправильность?

— Давай выпьем, — Иван долил в бокалы вина. — С тобой очень занятно: ты сначала даёшь ответ, а потом сам же о нём спрашиваешь: «На улице солнечно и безветренно. А какая сегодня погода?».

— Когда такое было? — я отхлебнул из бокала и в следующее мгновение чуть не подавился от возмущения: — Красные?! Ты хочешь сказать: делать невидимым для Системы тебя научили красные?! Эти почти приматы? Да у них и биочипов нет — что они в этом смыслят?

— Теперь самое сложное, — он тоже сделал глоток и посмотрел мне прямо в глаза. — Какой у нас позывной экстренной эвакуации?

— «Спаси и сохрани!». А что?

— Ты его когда-нибудь применял?

— К счастью, нет.

— А мне случалось — при общении с оранжевыми. Но в последний раз позывной не сработал. Я жил рядом с красной деревней — одной из самых диких. У них начался падёж скота — я, дурак, не придал этому значения. А когда началась сильнейшая гроза, мужчины деревни пришли ко мне. Ты понимаешь? Они дожидались грозы! Красные — вовсе не примитивные. Они, если чего-то не знают, то интуитивно чувствуют. И их расчёт был верен: когда молнии сверкают одна за другой, и гром не умолкает, связь не работает. Если меня сжечь и развеять пепел по ветру, никто никогда не докажет, что это их рук дело.

— Они хотели тебя сжечь?!

— Принести в жертву. Они думали: я навёл порчу на их коров и свиней.

— Ну и дикари! Как же ты выпутался?

— Я твердил позывной экстренной эвакуации и не получал подтверждения. Глухая тайга. Дождь — сплошной стеной. Я прижался к бревенчатой стене и понимал: это — конец! Но больше ничего не оставалось — только твердить. И вдруг… тут ты можешь верить и не верить… я ощутил Чьё-то присутствие. Невидимое, но абсолютное реальное. И тогда самый бородатый из них сказал: «Что толку, если мы его убьём? Скот это не вернёт. А он восполнит потерю». Только это меня и спасло.

— Вот это да! — выдохнул я. — Но ясно же: дело не в Чьём-то присутствии! Этот бородатый очень рационально рассудил. Кстати, ты им восполнил?

Иван кивнул:

— Конечно, восполнил. И да: я тоже потом стал думать, что дело не в Чьём-то присутствии: просто возобладал здравый смысл старосты — не зря же он у них главный. В городском комфорте такие мысли естественны. Но СМК сочла инцидент актом агрессии против человека с голубым статусом, и власти решили, что должны жёстко реагировать. Короче, всю деревню очиповали — перевели в оранжевые. Так сказать, для дальнейшего воспитания и вписывания в социум. И, на всякий случай, не только эту деревню, а все в округе.

— За это ты и получил синий статус? — утвердительно спросил я. — И что дальше?

— Дальше я узнал, что несколько человек из них — и староста в первую очередь — покончили жизнь самоубийством. В знак протеста. И мне… захотелось молиться. Собственно, всё.

— Ты стал молиться? — не понял я. — И что с того? Как это связано с выпадением из Системы ментальных коммуникаций?

— Я же уже всё сказал: СМК — это технология. Технология построена на повторяемости и типичности процессов. Она не призвана делать открытия и создавать шедевры. Её задача — производить продукт заданного качества. В обыденной жизни мы стремимся повторять и повторяться — подражаем друг другу, следим за модой, играем социальные роли. Поэтому легко подчиняемся самым разным технологиям. А в молитве человеку открывается его неповторимое «я», и этот путь уникален. В Божьем присутствии ментальные технологии сбоят: уникальность и технология несовместимы.

— «Уникальность и технология несовместимы», — повторил я задумчиво. — В целом, понятно. Кроме одного: ты молился — это легко считывается Системой. Кстати, благодаря твоему дедушке. В чём тут загадка?

— Я придумал свой язык и на нём молился. В чём удобство своего языка? СМК не знает, произносишь ты осмысленные слова или абру-кадабру.

— Ловко! — восхитился я. — Горжусь знакомством с самым изобретательным мошенником современности!

— Ладно, пора отчаливать. Сеанс откровенности закончен, — Иван опрокинул в себя остатки вина, звонко шлёпнул --">