Алексей Ермоленков , Егор Золотарев - Кодекс Рода. Книга 5 (СИ)

бой уже закончился. Понаблюдав за присутствующими, я не нашел того, кто мне бы подходил.

Финальный этап состязаний был назначен через день. Моим противником был Владимир Белокрылов. Я сначала хотел выяснить, какой магией он обладает, но передумал. Какая разница? Все равно мне придется его победить.

Чтобы не терять время зря, я связался с тем, у кого есть нужный мне дар и назначил встречу на завтра. В десять утра мы договорились встретиться с Федором Щегловым. С тем самым студентом, который отражал удары огненного хлыста, закрывшись даром в виде вращающейся юлы.

— О чем ты хотел поговорить? — спросил он и плюхнулся рядом со мной на скамью.

Я решил, что лучше встретиться в парке, ведь на улице стояла отличная погода.

— Если у тебя есть нужный мне дар, значит в твоей семье есть Кодекс. Ты читал его?

— Ох уж этот Кодекс. У меня уже три дяди пропали из-за него, — печально вздохнул он.

— То есть ты отказываешься? — уточнил я, думая, что он понимает к чему я веду.

— Нет. Я даже не слышал предложения, — мотнул он головой и улыбнулся уголком губ.

— Я набираю команду для борьбы с Искаженными. Плачу много и без задержек. Хочешь присоединиться?

Федя задумался, покусывая губу. Было видно, как в нем борются жажда наживы и страх, что он также пропадет, как и его дяди.

— Да. Я согласен, но меньше пятидесяти рублей в день даже не предлагай, — предупредил он.

— Хорошо. За сто рублей в день пойдешь со мной в рейд?

— Сто? Каждый день? Конечно, пойду! Где надо подписать? — воодушевился он.

— Документы потом, главное, что ты согласился.

Мы пожали друг другу руки и разошлись.

В обед я встретился с Цаплиным. Мы решили поесть в Пельменной и заодно обсудить мое предложение.

— Миша, знаешь ли ты про Кодекс? — спросил я, когда перед нами поставили тарелки с горячими пельменями, сметаной и различными закусками.

— А ты откуда знаешь про Кодекс? — прошептал он и вытаращил глаза.

— Потому что на мой род тоже возложена миссия. Мой отец, Степан Големов, только недавно вернулся из странствия. Может слышал?

— Точно! А я думаю, почему мне твоя фамилия так знакома. Мне отец рассказывал про твоего. Удивительно, как ты его нашел? — он обмакнул пельмень в сметану.

— Долго рассказывать. Я к чему веду… Я собираюсь выступить против Еретика, поэтому собираю команду.

Цаплин в это время положил пельмень в рот и чуть не подавился им. Откашлявшись, от уточнил:

— Ты хочешь встать во главе команды и отправиться убивать Черного Еретика⁈ Даже не знаю, что ответить. Ты хоть знаешь, сколько лучших из лучших ушли на борьбу с ним? И ведь почти никто не вернулся. Не-ет, это самоубийство. Я даже не буду дожидаться продолжения, поэтому сразу откажусь, — замотал он головой.

— А если я хорошо заплачу? — осторожно спросил я.

— Нет. Ни за какие деньги, я не присоединюсь к самоубийственному походу. Я жить хочу! У меня еще девчонки не было, а ты меня на верную смерть подписываешь.

— Хорошо. Я тебя понял. Но может есть у вас в роду тот, кто может согласиться? — на всякий случай спросил я.

Миша задумался, затем закивал и, наскоро проглотив пельмени, ответил:

— Дядька мой, Ильясом зовут. Полный придурок. Ему сорок лет, но он только и делает, что гуляет и дерется. Отец уже устал за ним по всей империи бегать и из разных передряг вытаскивать. Видите ли у него жизнь скучная.

— Хм, а ты можешь дать мне номер его мобилета? Кстати, где он живет?

— Здесь, в Питере. Я сейчас ему позвоню, и он быстро сюда прибежит. Уж я-то его знаю, — хмыкнул он.

Так и вышло. Не прошло и получаса после звонка, как в Пельменную ввалился громадный мужик с густой окладистой бородой. Он выслушал меня и с готовностью согласился. Оказывается, он уже ходил в рейд против Искаженных, но далеко они не смогли продвинуться, а после смерти главы отряда, все вернулись по домам.

— Хорошее дело затеял, одобряю. Я сам тоже собирался, но все как-то руки не доходили, — признал он.

— Отлично! Тогда договорились. На днях позвоню.

Мы попрощались, и Цаплины пошли в одну сторону, а я в другую. Сегодня у меня была назначена еще одна встреча, но уже в пять часов вечера, поэтому у меня имелось пару часов свободного времени, чтобы побродить по городу и заодно позвонить друзьям.

Сухарь похвастался, что закрыл долги и теперь со спокойной совестью сидит дома и бездельничает. Егор пожаловался на --">