Ольга Корвис - Когда в лесу звонит колокол

идти дальше. Каждый шаг отдавался резкой болью и сводил на нет шансы сбежать. Даня услышал приближающееся шаги. Обернулся — местные даже не торопились. Быстро и молча шли к нему. Костров на мгновение оцепенел от ужаса. Как в страшном сне — все в черном, каждый смотрит на него, лица каменные. Как будто и не люди вовсе, а злобные призраки. К горлу подкатила дурнота. Даня попытался побежать, но поврежденная нога подвела, и он снова упал на землю. Со злым отчаянием обернулся на своих преследователей.

— Да что за херня тут происходит?! — выкрикнул он.

Вместо ответа мужик ударил его черенком лопаты, и все вокруг потемнело.

Очнулся Даня в сарае, связанный по рукам и ногам. Да так, что не пошевелиться. Скрутили намертво, но рюкзак за спиной оставили. Толку, правда, от него… Все равно не добраться. Мысли в панике судорожно разбегались. Когда он понял, что освободиться не выйдет вообще никак, сделал первое, что пришло в голову — заорал. Дверь сарая тут же распахнулась. В проеме показался деревенский. Ответил лучше, чем словами — взмахнул серпом и воздух полоснул. И снова ушел.

— Блядь…

Рухнуть в омут безысходности помешал знакомый и очень тихий голос. Он шел из-за стенки, куда привалился Костров.

— Дань… Слышишь меня? Не говори ничего, только слушай. Они скоро придут за тобой. Не сопротивляйся, иди с ними. Когда подведут к колодцу, они тебя развяжут. Постарайся вырваться и спрыгнуть вниз. Просто поверь мне. Так надо. Сделай так, иначе они тебя убьют.

Костров услышал шаги — караульный от двери пошел вдоль стены.

— Эй… — тихо позвал Даня, но никто не ответил.

Он не знал, сколько ему пришлось ждать. Может, час, может, больше. Сидел в глухом оцепенении. Снова и снова прокручивал слова Артема. Прыгнуть в колодец? Да как это вообще возможно? Когда за ним пришли, Костров зло подумал, что скоро его хватятся. Отследят, куда он уехал, и пересажают местных психов. Мысль о будущей мести немного грела душу.

Все происходило именно так, как говорил Артем. Ему освободили ноги, вытащили из сарая и повели в лес, но на месте ямы, которую он собирался раскапывать, Даня увидел широкий колодец. Сверху закрыт деревянной крышкой. Таких вроде бы никогда не строили. Его подвели ближе. Сердце стучало так, что вот-вот пробьет грудную клетку. Вперед выступила похожая на монахиню женщина с серпом в руках. Костров отчаянно боялся упускать ее из вида, но все-таки нервно обернулся на шум — двое мужиков сдвигали тяжелую крышку. Его крепко взяли под руки. Женщина подошла еще ближе. Ее лицо выглядело не строгим, а мертвым. Даня интуитивно попятился.

Она разрезала веревку на его руках, и в сознании командой прозвучали слова Артема. Костров рванулся, что было сил. Локтем со всей дури врезал одному, оттолкнул другого и, даже не раздумывая, сиганул в колодец. Горло ему перережут, или утонет он — какая нахер разница? Сгруппировался, как получилось — неосознанно. Он вообще на рефлексах действовал. Если пытаться думать, пропащее дело. Послышался плеск воды, ногу снова обожгло болью, что-то ощутимо и болезненно ткнулось в спину. Даня тяжело плюхнулся на задницу и чуть не заорал. Воды здесь было немного. Максимум по колено. Да и шахта совсем неглубокая. Потому что это было не колодцем, а могилой — в льющемся сверху свете Костров очень хорошо разглядел человеческие кости и скелеты. Некоторые еще были обтянуты обвислой, полусгнившей кожей. Замутило так, что Даня едва справился с рвотным позывом. Стало быстро темнеть. Он со страхом посмотрел наверх — там задвигали крышку, отрезая его солнечного света и мира живых. Его затрясло. Вот так все и закончится? Сдохнет в компании трупов в колодце. Ну а что, в фильме такое уже было, теперь и в реальности будет.

— Дань, не бойся, — раздался тихий голос Артема, и Костров вздрогнул.

Он замотал головой, но вокруг была только темнота.

— Идти можешь? — продолжил Артем, и Даня почувствовал, как кто-то до него дотронулся.

Воображение тут же выдало обтянутый гнилой кожей скелет, и он дернулся в сторону.

— Тише-тише, не бойся, это я, Артем, — он схватил его за руку.

Прикосновение было обычным, человеческим.

— Держись за меня и пошли. Осторожно, не торопись. Пригнись, тут тоннель узкий.

Костров отрешенно подумал, какой еще тоннель? Он и не заметил ничего, когда мешком вниз свалился. Но ему было и не до разглядываний. Артем держал его за руку и куда-то вел в кромешной темноте. Несло сыростью. Гнилью — все меньше. Когда впереди стало светлее, --">