Артём Артёмов (Artem2s) - Не здоровайтесь с незнакомцами

беспамятства, они сидели с бабушкой на кухне. Лица у них были тревожные. Большей части бреда я вспомнить уже не могу, однако пара моментов отчетливо отпечатались в памяти.

Помню, как посреди ночи я вылетел из комнаты и, задыхаясь, пытался объяснить маме, что я никак не могу спать на своей раскладушке, потому что там лежит огромный камень. Клянусь, я даже видел его очертания в темноте, когда мы вместе с ней вернулись назад. Потом я, конечно же, понял, что ничего в моей раскладушке нет, и я вполне могу в ней спать. Мы с мамой сидели рядом, я пытался успокоить колотящееся сердце, вытирал холодный пот со лба и твердил, что так можно и с ума сойти.

В другой раз я вылетел из комнаты в твердой уверенности, что спать мне негде. Ведь на заре времен, когда вся земля была одним целым куском, а не отдельными материками — я любил читать всякие энциклопедии, и про Пангею уже знал — громадные динозавры рвали ее на части своими огромными когтями. Каждому человеку досталось по кусочку, и мой клочок был слишком маленьким для раскладушки.

Было еще что-то связанное с тем, что в комнате рядом со мной кто-то стоял, но эти воспоминания уже настолько смутные, что описать их невозможно.

Дни пролетали незаметно, наверное, я все же спал. Зато вечера и ночи стали ужасно длинными и тяжелыми. Буквально тяжелыми. Они наваливались на меня, как толща воды на слишком глубоко нырнувшего водолаза. Я стонал и корчился, папа торопливо приносил тазик, но меня не рвало, на меня просто давило. Чувство это трудно описать словами. Его отголоски и сейчас смутно всплывают во мне, если я представлю, как крохотная песчинка мгновенно превращается в многотонный валун. Представить это несложно, но ощущение неправильности, несоответствия пробуждает внутри меня неясное, но очень неприятное эхо.

В один из таких тяжелых давящих вечеров папа уложил меня на раскладушку, укрыл одеялом и накинул на лицо черную футболку. Потом велел лежать тихо и начал что-то шептать. Еще он, кажется, водил руками над моей головой, понятия не имею, как я это увидел с черной-то футболкой на лице. Шептал он долго, иногда я слышал негромкий голос бабушки. Она то ли подсказывала, то ли тоже что-то шептала. Так я и уснул.

На следующий день я проснулся утром и понял, что все прошло. Точнее, даже не так, я ничего осознанно не понимал. Просто все прошло. Родители и бабушка спрашивали, как я себя чувствую, но это были какие-то дежурные, не тревожные вопросы. Я с аппетитом поел и умотал на речку как ни в чем не бывало. Лето двинулось дальше своим чередом, а странный случай с неправильным магазином был мгновенно упакован в неприметный ящик и задвинут далеко в чулан с неприятными воспоминаниями. Так далеко, что я вообще ни разу не вспоминал о нем до сегодняшнего дня.

Зато после встречи со странным дедом этот неприметный ящик вдруг вывалился из дальнего уголка чулана, и его содержимое раскатилось по памяти, как те отвратительные головы из пакета.

Отголоски того ужасного ощущения, которое давило на меня по ночам, и сейчас заставляют меня непроизвольно морщиться.

И отец, и тем более бабушка Марфа уже давно умерли, так что спросить, было ли это все на самом деле, что шептал папа и почему тетка в магазине «знала Марфу», теперь уже не у кого. Так что, сами решайте, воспоминание это или просто странным образом видоизменившийся в памяти детский горячечный бред.

Память иногда шутит удивительные шутки. Вполне возможно, в то лето я просто дополоскался в речке и слег с температурой. Детский разум, не всегда еще четко отделяющий сон от яви, вполне мог смешать бредовые видения с реальными воспоминаниями того лета, приготовить вот этот пугающий коктейль.

Но это воспоминание настолько ясное и четкое. Да и утренняя встреча со странным стариком…

Я теперь не могу избавиться от мысли о том, что рядом с нами живет кто-то еще. И наше формальное «здравствуйте» он вполне может воспринимать, как осознанное разрешение здравствовать за наш счет. Радует только то, что эту возможность наши неприятные соседи могут использовать не всегда. Ведь бабушка встревожилась, только посмотрев на календарь.

В любом случае, в магазины я ближайшие пару дней точно ни ногой. Да и здороваться с незнакомыми людьми, пожалуй, больше не стану. Черт его знает, кому именно я пожелаю здравствовать.

Ну ее нафиг, эту вежливость.

--">