Леа Стенберг - Тайны Реннвинда. Сердце тьмы

Бьорн останавливается и поворачивается ко мне. На его бледном лице загорается вымученная улыбка.

— Что ты такое говоришь. — Он перехватывает зонт в другую руку и наклоняется к моему лицу. — Было бы лучше позволить Ульрику умереть? Я бы этого не пережил. Его родители, тем более. — Пальцы Бьорна гладят мою щеку. — И моему отцу пришлось бы нелегко, Нея. Как бы он объяснил эти смерти людям? Оторванная голова и рваные раны у Асмунда, колотые у Ульрика: в церкви явно произошло что-то страшное, и не только родители Улле, но и другие жители захотели бы знать, что именно.

— А так, Асвальд сказал родителям Ульрика, что тот играл со старинным клинком и случайно поранился? — Горько усмехаюсь я.

— Очень, кстати, похоже на Улле. — Замечает Бьорн, возвращая мне усмешку. — Но, если честно, не знаю. Пока он в больнице под наблюдением семейного врача Хельвинов. Доктор поколдовал над ранами, имею в виду — медицинские манипуляции, и после операции Ульрик стабилен, но все еще не приходил в сознание. Мой отец вроде наплел его родителям, что он пострадал от нападения хулиганов.

— А как же Арвид? Это ведь его рук дело. Нужно объявить его в розыск! Найти и судить!

— Отец планирует расправиться с ним самостоятельно. — Качает головой Бьорн. — И, полагаю, Ульрик, когда очнется и еще раз осмыслит произошедшее, будет с ним солидарен. Этот упырь держал моего дядю в тот момент, когда его убивала хульдра, а потом хладнокровно вонзил нож в грудь моего лучшего друга — да я тоже буду в первых рядах тех, кто понесет ему возмездие!

Глаза Бьорна наливаются блеском, и мне приходится перехватить его ладонь, чтобы успокоить.

— Теперь Арвид не упырь, а просто человек. — Напоминаю я.

— Который мог уехать из Реннвинда, оставив прошлое позади, но предпочел прибежать к Ингрид, чтобы заручиться ее поддержкой и стать верным подданным в грядущей войне. — Отвечает он жестко.

— Я не оправдываю Арвида, но он ведь просидел полгода в подвале у Асмунда: есть от чего разозлиться и поехать крышей. Полгода, Бьорн!

— Серьезно? — Он вырывает руку.

Его дыхание учащается, глаза наливаются темнотой.

— Послушай. — Я делаю к нему шаг и окунаюсь в тепло его тела. — Не злись, мы просто не поняли друг друга. Я хотела сказать, что у Арвида был повод злиться на Хельвинов, но он избрал неправильный путь. Возможно, рассчитывал, что с помощью Ингрид сможет обратиться заново. Микке сказал…

— О. Так это все из-за него? — Напряженно впивается в мое лицо взглядом Бьорн. — Из-за этого саама? Решила пожалеть убийцу из-за того, что мило поболтала с его сыном? И когда вы успели? В тот момент, пока Арвид убивал моего лучшего друга?

Я опускаю голову и выдыхаю. Дождь продолжает стучать по ткани зонта. Слова ничтожны перед тем, что я чувствую — это так больно: потерять прежнюю жизнь, вновь обретенного отца, пережить предательство и чуть не лишиться друга.

— Прости. — Вдруг тихо говорит Бьорн. — Прости, Нея. У меня голова кипит от эмоций…

— Нам всем нужно прийти в себя. — Вздыхаю я, поднимая на него взгляд. — Мы пережили ужасное, и сутки провели на ногах в попытке скрыть следы и последствия. У меня тоже голова идет кругом.

— Ты отдала много сил, а я на тебя накинулся. — С сожалением произносит он. — Эти проблемы с самоконтролем…

— Мы не мило болтали. — Поясняю я напряженно. — Эти трое знали про книгу и пришли специально за ней. Асмунд встал у них на пути и отдал жизнь за то, чтобы реликвия рода не попала в чужие руки. Микке не хотел уходить без нее, и… и он собирается обрести бессмертие. Так он сказал.

— Хочет стать кровососом? — Глаза Бьорна вспыхивают.

— Хочет заполучить силу и власть, чтобы отомстить. — Объясняю я и закусываю губу.

Его руки сжимаются в кулаки.

— Он знает, что ему придется умереть для этого? Только так Ингрид сможет поднять его из земли вампиром. Знает, что он будет лишь стригоем — упырем с ничтожными остатками разума, полностью подчиненным своей хозяйке? Да и то в случае, если ему передались способности магов его рода! Если же нет — его ждет глупая, напрасная смерть.

— Я видела его глаза, когда он говорил это. — Признаюсь я. — Микке не остановится ни перед чем. В той книге ключ к воскрешению ламии. Думаю, он и его отец надеются на то, что она обратит их.