Эрик Хобсбаум - Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век (1914–1991)

Приношу свою особую благодарность всем тем, кто помог мне в подготовке этой книги. Во-первых, это мои сотрудники Джоанна Бедфорд в Лондоне и Лиз Гранде в Нью-Йорке. Особая благодарность талантливой госпоже Гранде, без которой я не смог бы, вероятно, заполнить огромные пробелы в своих знаниях и проверить полузабытые факты и ссылки. Многим я обязан Рут Сайерс, печатавшей мои наброски, и Марлен Хобсбаум, читавшей эти главы не с точки зрения профессионала, а как обычный читатель, интересующийся современным миром, которому и адресована эта книга.

Я уже говорил о своей благодарности студентам Новой школы, посещавшим мои лекции, в которых я старался сформулировать свои идеи и интерпретации. Им и посвящается эта книга.

Эрик Хобсбаум

Лондон – Нью-Йорк, 1993–1994

Двадцатый век: взгляд с высоты птичьего полета Двенадцать мнений о двадцатом веке

Хулио Каро Бароха (антрополог, Испания): “Существует явное противоречие между жизненным опытом одного человека – детством, юностью и старостью, которые прошли спокойно и без особых приключений, и событиями двадцатого века […] страшными событиями, которые пережило человечество”.

Примо Леви (писатель, Италия): “Мы, прошедшие лагеря смерти, не можем быть беспристрастными свидетелями. К этой неутешительной точке зрения я постепенно пришел, перечитав то, что пишут люди, выжившие в лагерях, включая меня самого. Мы являемся не только очень небольшой, но и аномальной группой людей, которым благодаря везению, ловкости или лжи никогда не пришлось достигнуть самого дна. Те, кому не повезло и кто увидел лицо Горгоны, не вернулись обратно или молчат”.

Рене Дюмон (агроном, эколог, Франция): “Мне он видится только как век массового уничтожения и войн”.

Рита Леви-Монтальчини (лауреат Нобелевской премии, ученый, Италия): “Несмотря ни на что, в этом веке произошли революционные изменения к лучшему […] например, расцвет прессы и возрастание роли женщины после многовекового угнетения”.

Уильям Голдинг (лауреат Нобелевской премии, писатель, Великобритания): “Не могу отделаться от мысли, что это был самый жестокий век в истории человечества”.

Эрнст Гомбрих (историк искусств, Великобритания): “Главная отличительная черта двадцатого века – необычайный рост населения земного шара. Это бедствие, катастрофа. Мы не знаем, что с этим делать”.

Иегуди Менухин (музыкант, Великобритания): “Если бы мне пришлось подводить итог двадцатого века, я бы сказал, что он породил величайшие мечты, когда‐либо посещавшие человечество, и разрушил все иллюзии и идеалы”.

Северо Очоа (лауреат Нобелевской премии, ученый, Испания): “Наиболее фундаментальным достижением является развитие науки, действительно ставшее беспрецедентным […] Это и есть главная характерная черта нашего столетия”.

Рэймонд Ферт (антрополог, Великобритания): “С точки зрения технологий я бы выделил среди наиболее важных достижений двадцатого века развитие электроники, а с точки зрения идей – переход от относительно рационального и научного видения вещей к нерациональному и менее научному”.