Валентин Осипович Осипов - Перстень с поля Куликова... Хроники шести судеб

ответить на естественно возникающие вопросы: кто, что и, как говорится, откуда пошел этот самый для историков и истории без вести пропавший декабрист.

…«Надворный советник Степан Дмитриевич сын Нечаев. Орденов св. Анны 2-го класса и св. Владимира 4-й степени Кавалер, разных ученых обществ член. От роду имеет 35 лет».

Таковы сведения, которые найдены в Центральном государственном историческом архиве в «Послужном списке надворного советника Степана Нечаева 1827 года».

Продолжим чтение — из дворян, имеет 735 душ в разных губерниях. Род Нечаевых — древний. В одной из дореволюционных энциклопедий узнаю, что он ведется от знаменитой фамилии Плещеевых.

Учился в Московском университете, кстати, вместе с Александром Грибоедовым.^[1] Не забудем, что университет — колыбель 35 будущих декабристов.

1812 год — Отечественная война… В Послужном списке следующий краткий ответ по графе: «В походах против неприятеля и в самых сражениях был или нет, и когда» — «не был». Как видим, в войска не взят. Надо знать, потому не взят, что хром с детства. Но ничто не помешало помогать армии. В Послужном списке этот порыв прочитывается кратко, скупо, сухо, но достойно: «Того же года употреблен был генералом от Инфантерии Князем Лобановым-Ростовским по делам формирования ополченских войск во Владимире и Арзамасе…»

То были до края суровые для отчизны месяцы: сданы прибалтийские губернии, в орудийных залпах и атаках грянуло кровавое героическое Бородино. Потом — пылающая Москва. Как много значили тогда для армии пополнения…

Ополченцы, которыми занялся Нечаев, или как их тогда чаще именовали, ратники, сыграли свою посильно значительную роль в освобождении страны. Увы, немногое о них известно. Немногие историки или романисты писали о них. А как хочется узнать… Облик воинов-добровольцев нахожу в скульптуре и в живописи. Рассматриваю работы современников Нечаева — скульптора И. Ковшенкова и живопись П. Хесса — бородатые лица, удобные с опояской кафтаны до колен, высокие с круглыми полями шапки с крестом. Вооружены ружьями и тесаками, у некоторых — топоры.

Написал это с одной целью. Пусть в памяти всех поколений будет не только звон гусарских шпор или кирасирские колеты, медные гренадерки да офицерские шпаги с георгиевскими лентами…

1814 год. Окончилась война. Новые прикосновения писарского пера к Послужному списку Нечаева: «Министром Народного Просвещения определен Почетным Смотрителем Училища Скопинского уезда». Нечаеву 22 года от роду.

Так он вступил, как дальше узнаем, на самое близкое сердечным наклонностям и душевным велениям поприще просвещения и образования. Но не только это поприще торил…

1816 год. Журнал «Русский вестник, или Отечественные ведомости и достопамятные европейские происшествия», что издавал в Москве Сергей Глинка, находит себе нового сотрудника. Здесь в седьмом, как было принято писать в ту пору, нумере публикуются «Стихи на выступление в поход новоустроенных во Владимире полков 26 августа 1812». Их автор — Степан Нечаев.

Как видим, память о войне не отпускает. О чем пишет? Старинным штилем воспевает то, что пережил, помогая, как уже знаем, формировать ополчение. Решил воспеть славу дел, не запечатленных на скрижалях батальной истории. Но мыслит шире и обращается не только к ополченцам. Даже шрифтом выделена такая вот полная возвышенной страсти строка — «Победа — иль падем все мертвы!».

Еще примета того же года в литературной судьбе Нечаева. Журнал «Вестник Европы». Здесь стихи Нечаева — о Денисе Давыдове, знаменитейшем гусаре-партизане и поэте. И на них печать любви к отечеству. Но заметим, что стихи не только о войне и не только о поэзии. Высокое, восторженное чувствование коснулось и такой темы — «Всегда будь правды друг, поклонник Муз, герой…».

Так еще один журнал вводит Нечаева в поэзию. Представляю, как лестно было напечататься в нем — его основатель сам Карамзин, один из редакторов — сам Жуковский.

Рубрика дополнений^[2] Вокруг биографии

Два года раньше «Вестник Европы» знакомит просвещенную Россию со стихотворением «К другу стихотворцу». Стихи понравились. Имя же поэта было совершенно никому не знакомо и на поэтическом небосклоне никогда ни разу не появлялось.

«Александр Н.». Такая стояла подпись.

Тогда мало кто знал, что это — Пушкин!

Как предполагают ученые, стихи посвящены другу Кюхле, то есть --">