Ирина Александровна Селезнева - Древнерусское золотое и серебряное дело

изящны. Среди них один из самых древних экспонатов Оружейной палаты - потир, или церковная чаша для причастия (ил. 1). Потир принадлежал Юрию Долгорукому. Как и у создателей прекрасных, поэтичных и строгих владимирских храмов, тонкая искусная резьба, по замыслу ювелира, призвана подчеркнуть мягкость линий, изящество и в то же время монументальность произведения.

В залах Оружейной палаты представлено немало окладов на иконы и евангелия, дарохранительниц, ковчегов. Эти предметы давно ушли из обихода, но многие из них интересны как памятники искусства.

Владимиро-суздальский мастер XIII века помещает в верхней части оклада на икону Владимирской богоматери чеканные фигуры святых. Фигуры эти статичны и напряженны. Поле оклада, как бы контрастируя с верхней композицией, убрано вьющимися стеблями со сложными трехлепестковыми цветами. Мастер применяет здесь способ тиснения на металле с помощью специальной формы - матрицы. Когда-то в этом окладе хранилась редкая по своим художественным достоинствам икона византийской работы XI века. Сейчас она находится в Третьяковской галерее.

Большая серебряная чаша черниговского князя Владимира Давыдовича (середина XII века) интересна как памятник быта и редкий образец кованой посуды (ил. 2). Податливый, мягкий металл - серебро - приобретал в руках русского мастера самые сложные формы. Черниговская чаша удобна в употреблении, форма и размеры ее четко определены назначением - наполненная медом, она передавалась из рук в руки. Из чаши пили «вкруговую», провозглашали здравицы. По венцу чаши сделана надпись, свидетельствующая о назначении и принадлежности ее: «А се чара кня Володимирова Давыдовича, кто из нее пье, тому на здравье, а хваля бога своего осподаря великого кня».

Широко известны предметы так называемого «Рязанского клада», найденного в 1822 г. Клад состоял из колт (подвесок) к женскому головному убору, барм (ожерелия), браслета, серег, перстней и образков, выполненных в конце XII - начале XIII века (ил. 3). Все это было спрятано в земле во время взятия Рязани полчищами хана Батыя в 1237 г. Татары разграбили и сожгли город, но спрятанные сокровища не были найдены, они обрели второе рождение лишь в XIX веке.

Колты и бармы, изготовленные из ажурной, уложенной в два яруса золотой сканой (витой, крученой) нити, легки и изящны. Орнаменты сложного узора оживлены крохотными золотыми шариками зерни, напаянными на сканые стебли. Предметы «Рязанского клада» представляют собой редкий образец перегородчатой эмали. Эмаль заполняла ячейки, образуемые тонкими, напаянными на ребро металлическими ленточками. Миниатюрные фигуры святых на бармах как бы рисовались разными эмалями - голубой, красно-коричневой, зеленой. Эмалям вторят цветовые пятна драгоценных неграненых камней - топазов и аметистов.

В Оружейной палате имеется коллекция мелкой пластики XIII - XV веков - это интересные образцы миниатюрной резьбы по дереву и слоновой кости: крохотные образки, кресты, иконы-складни. Малые по размерам, они поражают законченностью и сложностью композиции украшающего их орнамента, свидетельствуют об искусном владении русскими мастерами разнообразными материалами. Часто мастер объединяет эти материалы в одном изделии. Так, чаша новгородского потира, изготовленная в 1329 г., сделана из яшмы и оправлена нарядными серебряными поясками, украшена драгоценными камнями, вторящими по цвету яшме.

Лучшие художественные достижения древних русских городов в XV веке унаследовала Москва. Решительные победы в сражениях с иноземными захватчиками, национальный, патриотический подъем русского народа вызвали подлинный расцвет искусства. В этот период в Москве, ставшей стольным градом централизованного Русского государства, поселяется множество богатых и знатных людей, заказчиков дорогих и роскошных вещей. А это способствовало широкому развитию золотого и серебряного дела, притоку из других городов Руси талантливых умельцев.

Московские мастера-ювелиры стремятся передать в своих произведениях, в том числе и в изделиях церковного --">