Владимир Небадонский - Введение в ангелологию. Бесы. Кн. 2

возвышенных личностей небесного мира. О Люцифере было сказано: «От красоты своей ты возгордился; от славы своей ты мудрость свою загубил». Наш древний пророк видел его прискорбное положение, когда писал: «Как пал ты с небес, о, Люцифер, сын зари! Как низвержен ты, который осмеливался смущать миры!»

На Земле о Люцифере почти ничего не было известно, так как он поручил своему первому заместителю, Сатане, представлять его на нашей планете. Сатана являлся членом той же самой первичной группы Ланонандеков, но никогда не был Властелином Системы; он стал активным участником восстания Люцифера. «Дьявол» — это не кто иной, как Калигастия, низложенный Планетарный Князь Земли, Сын вторичной категории Ланонандеков. В те времена, когда Михаил жил на Земле во плоти, Люцифер, Сатана и Калигастия объединились в попытке добиться провала его посвященческой миссии. Однако их козни потерпели полный провал.

Аваддон возглавлял персонал Калигастии. Он примкнул к восстанию вслед за своим хозяином и с тех пор действует в качестве главного управляющего земных бунтовщиков. Вельзевул был главой неверных промежуточных созданий, объединившихся с силами предателя Калигастии.

Со временем дракон стал символическим изображением всех этих злоумышленников. После триумфа Михаила «Гавриил спустился из Салвингтона и сковал дракона (всех главарей восстания) на одну эпоху». О серафических бунтовщиках Иерусема написано: «И ангелов, не сохранивших свое изначальное положение, но покинувших свое обиталище, он содержит в цепях тьмы, чтобы судить в день великий».

Причины восстания

Прошло более пятисот тысяч лет с начала правления в Иерусеме Люцифера и его первого помощника, Сатаны, когда в их сердцах стало зарождаться недовольство Всеобщим Отцом и его Сыном Михаилом, бывшим в то время наместником своего Отца.

В системе Сатания не было каких-либо необычных или специальных факторов, которые могли бы спровоцировать восстание или способствовать ему. Возможно, что эта идея зародилась и оформилась в сознании Люцифера, и что он мог стать подстрекателем подобного восстания, независимо от своего местонахождения. Первым, кого Люцифер посвятил в свои планы, был Сатана, однако потребовалось несколько месяцев, прежде чем ему удалось совратить разум этого умелого и блистательного помощника. Но однажды склоненный на сторону мятежных идей, он стал смелым и откровенным сторонником «самоутверждения и свободы».

Никто и никогда не внушал Люциферу мысли о восстании. Идея самоутверждения в противоположность воле Михаила и планам Всеобщего Отца — в том виде, в каком они представлены в Михаиле, — родилась в его собственном сознании. Его взаимоотношения с Сыном-Создателем были близкими и неизменно сердечными. До возвеличения своего собственного разума Люцифер никогда не выражал открытого недовольства вселенским управлением. Несмотря на его молчание, в течение более чем ста лет стандартного времени находящийся в Салвингтоне От Века Единый, через систему отражения, сообщал на Уверсу о том, что разум Люцифера неспокоен. Такая же информация передавалась Сыну-Создателю и Отцам Созвездия Норлатиадек.

В течение этого времени Люцифер всё более критически относился ко всему плану вселенского управления, однако неизменно декларировал полную преданность Высшим Правителям. Первый случай откровенного вероломства произошел в связи с визитом в Иерусем Гавриила всего за несколько дней до открытого провозглашения Декларации Свободы Люцифера. Гавриил был настолько потрясен неотвратимостью надвигавшегося мятежа, что сразу же отправился в Эдемию для совещания с Отцами Созвездия относительно шагов, которые следовало принять в случае открытого восстания. Очень трудно назвать точную причину или причины, которые, в конечном счете, привели к восстанию Люцифера. Можно быть уверенным только в одном: какими бы ни были эти причины, они возникли в сознании Люцифера. Скорее всего, его гордыня разрослась до состояния самообмана, так что на какое-то время Люцифер действительно убедил себя в том, что задуманное им восстание на самом деле будет во благо системы, если не вселенной. Ко времени разочарования в своих планах он, несомненно, зашел слишком далеко, чтобы его своеобразная, вредоносная гордыня позволила ему остановиться. На каком-то этапе он стал лицемерить, и зло вылилось в преднамеренный и умышленный грех. --">