Чарльз Уэбстер Ледбитер - Очерки доисторических цивилизаций

благоприятных условиях в этой великой Перуанской Империи и прожил там жизнь, которая, хотя и была так же полна тяжёлой работы, как и предшествовавшие, всё же отличалась тем, что там он удостоился счастья и успеха в куда большей степени, чем обычно выпадает на долю человека.

Естественно, зрелище государства, в котором большинство социальных проблем, похоже, были решены (там не было бедности, недовольства и почти не было преступности), сразу же привлекло наше внимание, хотя в то время мы не могли задержаться, чтобы исследовать его более пристально. Но когда линии некоторых других исследовавшихся нами жизней тоже привели нас в эту страну в тот же период, и мы стали узнавать всё больше и больше о её манерах и обычаях, то постепенно мы осознали, что наткнулись на настоящую осуществлённую утопию — время и место, где по крайней мере физическая жизнь была лучше устроенной, счастливой и полезной, чем, вероятно, где-либо ещё.

Несомненно, найдутся многие, которые зададут вопрос — откуда нам знать, что это описание отличается от описаний всех прочих утопий, и как мы можем быть уверены, что исследователи не обманывали себя красивыми мечтами и не считывали свои же собственные идеи, превращая их в видения, и убеждая себя в том, что они действительно это видели? То есть как мы можем убедиться, что это более, чем просто сказка?

Единственный ответ, который можно дать таким вопрошателям — что такой гарантии нет. Сами исследователи в этом уверены — благодаря долгому накоплению многочисленных доказательств, которые сами по себе зачастую были малы, но в совокупности своей достаточны. Они также были уверены в своих знаниях о разнице между наблюдением и воображением, постепенно приобретённых в долгих, терпеливых опытах. Они очень хорошо знают, как часто им приходилось встречаться с вещами совершенно невообразимыми и неожиданными, и как часто в результате этого приходилось расставаться со своими прежними представлениями, которые они долго лелеяли. Кроме этих исследователей, были и другие люди, которые уверены в этом практически в той же мере — как благодаря собственной интуиции, так и тому, что они хорошо знали тех, кто выполнял эту работу. Для остального же мира все эти исследования столь отдалённого прошлого неизбежно должны остаться лишь гипотезой. Они могут считать это описание древней перуанской цивилизации просто сказкой, и всё же я надеюсь, что они признают, что это сказка прекрасная.

Я полагаю, что кроме как методами ясновидения окажется невозможным восстановить какие-либо следы цивилизации, которую мы здесь исследуем. Я почти не сомневаюсь, что такие следы существуют, но чтобы приобрести достаточные знания, позволяющие уверенно отделить их от следов других, позднейших рас, потребуются весьма обширные и тщательные раскопки. Может статься, что в будущем историки и археологи обратят больше внимания на эти удивительные страны Южной Америки, чем они уделяют сейчас, и тогда, возможно, им удастся выявить следы разных рас, которые, одна за другой, заселяли их и правили ими. Но пока всё, что мы знаем о Древнем Перу (если не считать данных ясновидения) — это то немногое, что было рассказано нам испанскими конкистадорами, а ведь цивилизация, которая столь удивила их, была лишь бледным и отдалённым отражением более древней и великолепной реальности.

Сама раса с тех пор изменилась, ибо те, кого там застали испанцы, были лишь боковым отростком великолепной третьей расы атлантов, у которой, похоже, было много больше жизнестойкости, чем у любой из последовавших, хотя очевидно, что эта ветвь во многих отношениях демонстрировала последнюю стадию дряхлости, будучи во многом более варварской, деградировавшей и менее утончённой, чем та, более ранняя ветвь, о которой мы будем говорить.

Этот маленький листочек из подлинной истории мира, беглый взгляд на одну лишь картину из огромной галереи природы, открывает нам то, что в сравнении со всем ныне существующим вполне может показаться идеальным государством. Частично наш интерес к нему вызван тем, что там были вполне осуществлены все те вещи, к которым стремятся современные социальные реформаторы, но достигнуты они методами, диаметрально противоположными тем, которые предлагаются сейчас. Народ жил в мире и процветании, не знал бедности и практически не было преступлений. Ни у кого не возникало причин для неудовольствия, поскольку у каждого были возможности для --">