Алан Уотс - Книга о табу на знание о том, кто ты

колесе.

Живые организмы, в том числе и людей, можно уподобить трубкам, которые поглощают вещество с одной стороны, а затем выделяют с другой. Благодаря этому они могут существовать, однако не очень долго, потому что через некоторое время изнашиваются. Чтобы продолжать этот фарс, трубки научились производить на свет новые трубки, которые тоже умеют поглощать с одной стороны, а затем выделять с другой. С того конца, который поглощает, они развили у себя нервный узел, называемый мозгом. К нему с помощью нервов подключены глаза и уши, благодаря чему трубкам легче удаётся преодолевать препятствия, отделяющие их от пищи. Ещё одна особенность трубок состоит в том, что, наевшись, они начинают использовать избыток энергии для ползания по поверхности земли по хитроумным траекториям. При этом они издают всевозможные звуки с помощью отверстия для заглатывания пищи и собираются в группы для борьбы с другими трубками. Со временем трубки научились наращивать вокруг себя так много различных приспособлений, что их бывает трудно узнать, причём делать это они умудряются с потрясающей изобретательностью. Кроме того, среди них действует какая-то не до конца ясная договорённость не пожирать трубки своего вида, которая тем не менее не мешает им упорно соревноваться в том, кто станет трубкой высшего разряда. Вся их деятельность кажется забавной суетой, и чем дольше ты думаешь об этом, тем очевиднее тебе становится, что забавы здесь больше, чем суеты. В любом случае, всё это необычайно странно.

Своеобразным просветлением можно назвать чувство, которое говорит нам, что обычное и обыденное странно, невероятно и даже как-то жутко. Г. К. Честертон когда-то заметил, что одно дело удивляться горгоне или грифону — существам, которых в природе не существует, — а другое дело удивляться носорогу или жирафу, которые встречаются в природе, но выглядят так, словно попали в наш мир из сказки. Чувствовать странность всего, что нас окружает, означает каждый раз по-новому видеть самые обычные вещи. Почему из всех возможных миров существует лишь этот один с таинственно искривлённым пространством-временем? Почему в пространстве разбросаны колоссальные и на первый взгляд никому не нужные скопления галактик, в одной из которых живые трубки самостоятельно развлекаются игрой в «кто кого съест»? Откуда это неописуемое разнообразие форм, наблюдаемое нами в мире, в котором можно встретить всё — от утончённой структуры снежинки и молекулы до поразительного великолепия птицы-лиры и фазана?

Людвиг Витгенштейн и другие современные «логические» философы попытались подавить подобные вопросы, утверждая, что они бессмысленны, и поэтому их не следует задавать. Они утверждают, что большинство философских проблем решаются осознанием того, что этих проблем не существует. Это осознание подразумевает ясное понимание того, что вопросы типа «Почему существует Вселенная?» возникают вследствие предрасположенности человека к особого рода интеллектуальному неврозу. Эта болезнь ума проявляется в неправильном использовании слов, которые хотя и звучат осмысленно, однако фактически являются такими же бессмысленными, как вопрос «Где находится Вселенная?». Ведь сама постановка этого вопроса свидетельствует о непонимании, ведь где-то может находиться только вещь, пребывающая внутри Вселенной. Таким образом, задача философии сводится к тому, чтобы вылечить людей от привычки задавать бессмысленные вопросы. Витгенштейн, как мы увидим позже, в чём-то был прав. Однако удивление — это не болезнь. Способность удивляться и выражать свои чувства в поэзии и искусстве относится к числу самых существенных качеств, которые отличают человека от других животных, а разумных и проницательных людей — от идиотов.

Существует ли, в таком случае, во всей этой восхитительной картине мироздания какая-то «недосказанность» — нечто никогда не сообщаемое в виде Ответа традиционными религиями и философскими системами? Существует. Знающие говорили о нём неоднократно, но таким образом, что мы, жители этой конкретной цивилизации, сейчас не понимаем, о чём идёт речь. Мы не представляем себе, какие серьёзные и даже пагубные последствия может повлечь за собой разглашение этих сведений. Дело в том, что оно не только даст толчок к изменениям в политической и моральной сферах, но и повлияет на наше мировоззрение: наш здравый смысл может оказаться вывернутым --">