Корин Сомбрен - Дневник ученицы шаман

вот наконец: «В вас есть что-то грустное...»

Первый раз ко мне так подкатывают. Но откуда он знает? Я даже не знакома с этим типом. Хотя, конечно, на моем лице все написано. Клаудиа говорила, что одного взгляда на мою физиономию достаточно, чтобы всерьез задуматься о самоубийстве Обожаю своих подружек. Всегда найдут ост-е словцо, которое непременно разнесет вдребезги мое самомнение. По-моему, у этого человека сложилось то же впечатление, что и у Клаудии. Он меня заинтриговал. Ладно. Решаю сделать вид, что не так уж сильно увлечена картиной. Говорю: «С чего вы взяли?» Ответ: «Растения Амазонии могут помочь вам найти ответ». Ничего не понимаю. Бесит он меня своими загадками сфинкса. Уходит! Бросает меня тут с целой кучей вопросов.

Тут то, что служит мне мозгом, испытывает перегрузку. Да кто же этот тип?

Наконец Филипп, до сих пор дискутировавший с какими-то бесцеремонными персонажами, сообщает мне, что это был Франциско Монтес Шуна, художник, чьей картиной я любовалась. Вот как. Да, у него был очень добрый взгляд. Немного похожий на коровий. Обожаю, как смотрят коровы. Нормандские особенно. Успокаивает. Франциско живет в Амазонии, в Перу, и не только пишет картины, но и считается специалистом по растительному миру амазонских джунглей, говорит Филипп. В 1990 году он основал этноботанический сад Сача-мама, что-то вроде заповедника, где тысяча двести видов деревьев и растений изучаются и описываются этноботаниками с целью создания на их основе лекарства будущего. Да, он и вправду милый.

Надо его найти. Я должна узнать. Странно, но почему-то мне кажется, что он сможет мне помочь. Иначе жизнь моя станет пыткой.

Ага, вот и он. Смотрит и улыбается! Чувствую себя полной идиоткой, обращаясь за помощью после приема, который ему оказала. Ладно. Он все так же улыбается. Ни тени превосходства во взгляде. Это хорошо. Но как завести разговор? Классическое вступление: «Ваши картины прооосто потрясающие!» Вроде доволен. Но не более того. Знакомимся. Корин-Франциско-Очень-Рада.

Он говорит, что я могла бы многому научиться у растений Амазонии, что должна найти звук, мой собственный, какую-то вибрацию, которую смогу воспроизводить... А вы не могли бы объяснить? Улыбается. Он не может мне все объяснить, но, как я поняла, у каждого человека есть свой собственный звук. И этот звук - «ключ», позволяющий восстановить энергетический баланс и прийти к внутренней гармонии. Становится все интереснее. Чувствую, как радостно напрягается мой музыкальный слух. Пауза. Слушаю дальше.

Франциско считает, что по неизвестной ему причине я, видимо, потеряла эту самую внутреннюю гармонию. И чтобы отыскать ее, нужно ехать в Амазонию и пить там эликсиры, приготовленные из особых растений, которые должны помочь мне найти и пропеть тот звук. Снова пауза. Размышляю. Значит, существует какой-то главный звук, уникальная нота, для каждого своя, и стоит только спеть ее, и внутреннее равновесие тут же восстановится? «Да!» - отвечает Франциско. Только это не совсем нота. Вообще-то, это совокупность нескольких нот. Вроде уникальной мелодии.

Я не совсем его понимаю, но то, что я слышу, наполняет меня ликованием. Ну вот. Я снова в хорошем настроении. Да. Так бывает всегда, когда музыка зовет меня. Всегда, когда музыка будоражит кровь и я забываю обо всем вокруг. Внезапно я осознаю, что ты как раз там. Что только звуки могут меня излечить. И привести к тебе...

Потому что от рассказа Франциско мое сердце дрогнуло, как от твоего ласкового дыхания, как от зарницы в ночи. В тот момент я поняла. То очевидное, что разум отвергает. Я поняла, что попала в воронку, ведущую к встрече с тобой. И, что бы я теперь ни делала, пытаясь ускользнуть, эта мелодия все равно станет той картой, на которую я должна буду поставить свою жизнь.

Жадно запоминаю, как отыскать Франциско. Воздух преисполняется радостью. И я вдыхаю его...

Лондон, 11 июля

Я все никак не уеду. Собираю информацию об Амазонии. Откладываю дату отъезда, топчусь на месте. Кажется, я боюсь. Как тот, кто знает, что не сможет отказаться от собственного решения. Значит, остается трудиться. Чтобы оправдаться. Что  бы не было так стыдно за ту женщину во мне, которой страшно. Я - мой единственный враг. Тот, кто подсказывает, как убежать от собственного решения- Где найти сил?

Я играю на сцене. В пьесе, которая длится двадцать четыре часа! Только так мне удается успокоить свои измученные нервы. Пьеса --">