Жан-Клод Ларше - Патриарх Павел. Святой наших дней

времени патриарх Павел, уже при жизни признанный святым многими верующими всех стран, будет канонизирован Сербской Церковью и поминаем в лике святых всеми Поместными Церквами.

Уже сегодня многие взывают: «Святой патриарх Павел, моли Бога о нас!»

«Испытывать страх – очень по-человечески. Со временем мы замечаем, что неудачи и переживания имеют свой смысл.

Я вспоминаю, как однажды отправился пешком в один монастырь. Дорога была длинной, шел ливень, а у меня не было зонта. Земля под ногами была мокрой, илистой, так что я едва мог переставлять ноги. Тогда я думал: «За что, Господи? Я же не в кабак иду, почему мне это послано?» И тогда я сказал сам себе: “Где твои терпение и надежда?»

Когда вы способны принять то, что случается, и доверяете Богу, все становится на свои места»

I. Жизнь

Детство

Гойко Стойчевич, будущий патриарх Павел, родился в праздник Усекновения главы Иоанна Предтечи, 11 сентября 1914 года, в деревне Кучанцы в Славонии, которая в то время относилась к Австро-Венгерской империи, а сегодня находится в Хорватии. Его предки, выходцы из Южной Сербии, с давних пор поселились в этом регионе, где большинство жителей были сербами. Происходя из крестьянской семьи, его отец Стефан отправился на поиски счастья в Америку, но спустя некоторое время после приезда заболел туберкулезом и вернулся домой, чтобы умереть. Гойко было тогда три года, а его брат Душан только родился. Анна, его мать, вышла замуж вновь, но вскоре умерла. Маленькие сироты были поручены их бабушке и тете. Гойко потом скажет: «Мое ощущение материнской любви связано с теткой, которая заменила мне мать, и я помню ее безграничную любовь. Думаю, что когда умру, первой встречу ее, а потом всех остальных»¹. Отсутствие отца восполнялось крепкой связью с Отцом Небесным, которая укреплялась в атмосфере благочестия его приемной семьи. Потом будущий патриарх скажет: «Когда растешь без родителей, чувство Отца Небесного переживается намного сильнее»².

Здоровье Гойко с детства было настолько слабое, что однажды у его изголовья даже зажгли свечу, думая, что он умер.

Гимназия

В каком-то смысле слабое здоровье дало ему шанс: тетя, увидев, что он не может работать в поле, по окончании начальной школы разрешила ему продолжать обучение, руководствуясь еще и тем, что Гойко проявлял большой интерес и прилежание к учебе. Он был отправлен к своему дяде по отцу, жившему в пригороде Тузлы, продолжать образование в нижней (начальной) гимназии. Перед тем он провел лето в монастыре Ораховац, в пятидесяти километрах от своей родной деревни, чтобы духовно подготовиться к новой жизни. Это пребывание в монастыре оставило след в сердце Гойко, не разбудив в нем, однако, его будущего монашеского призвания. Вспоминая этот эпизод, он пишет:

«Я был не в состоянии понять всего хода богослужения, но я ощущал печать прошедших веков и наших предков, которые здесь молились; их молитвы были для меня словно бы осязаемыми, так же как их стенания и их радости. Все это запечатлелось в моей памяти, но я не мог тогда еще и представить, что мое будущее станет связано с Церковью»³.

Во время обучения в гимназии будущий патриарх проявил интерес и особые способности к естественным наукам, физике и математике. Парадоксально, но именно на уроках катехизиса он испытывал наибольшие трудности, как сам он об этом смиренно вспоминает, отдавая должное своему преподавателю:

«У меня было много преподавателей в течение всех этих лет. Но именно преподаватель катехизиса остался для меня лучшим педагогом и учителем. Катехизис – это из области догматики, где все резюмируется в вопросах и ответах, и очень трудно подать это молодым так, чтобы они всё поняли. Однако он преподавал нам это таким образом, что мы, дети, не испытывали никаких сложностей с усвоением. Это был человек добрый, но крайне строгий. Однажды, услышав свое имя, я почувствовал себя совершенно растерянным, способным не говорить, а только бормотать что-то. Тогда он поставил мне самую низкую оценку. Потом он задал вопрос немного сложнее. Зная ответ, я поднял руку и так заработал оценку более высокую. Позже, когда я стал взрослым и чуть более самостоятельным, мой страх исчез. Между тем такие предметы, как математика и физика, не требовали от меня слишком сильного напряжения памяти и подходили мне больше».

--">