Фома Аквинский - Сумма теологии. Том XII

только одна причина человеческой святости, а именно кровь Христова, согласно сказанному [в Писании]: «Иисус, дабы освятить людей кровию Своею, пострадал вне врат» (Евр. 13:12). Следовательно, похоже, что таинство не означает нескольких вещей.

Возражение 3. Далее, мы уже показали (2), что таинство в строгом смысле этого слова означает самую цель святости. Но целью святости является вечная жизнь, согласно сказанному [в Писании]: «Плод ваш есть святость, а конец – жизнь вечная» (Рим. 6:22). Следовательно, похоже, что таинства означают только одну вещь, а именно вечную жизнь.

Этому противоречит следующее: в таинстве Евхаристии, по мнению Августина, обозначены две вещи, а именно истинное тело Христа и мистическое тело Христа.

Отвечаю: как уже было сказано (2), таинством в строгом смысле этого слова является то, что определено к обозначению нашего освящения, в котором можно усматривать три вещи, а именно: самую причину нашего освящения, каковая суть страсти Христовы, форму нашего освящения, каковая суть благодать и добродетели, и конечную цель нашего освящения, каковая суть жизнь вечная. И все это обозначено таинствами. Следовательно, таинство есть знак, который является и напоминанием о прошлом, а именно о страстях Христовых; и знаком того, что произведено в нас страстями Христовыми, а именно благодати; и предзнаменованием, предвозвещающим грядущую славу.

Ответ на возражение 1. Знак является двусмысленным и могущим ввести в заблуждение тогда, когда он означает множество не упорядоченных в отношении друг друга вещей. Но когда знак означает взаимно упорядоченное множество, образующее нечто одно, тогда он однозначен и лишен какой бы то ни было двусмысленности; например, слово «человек» означает душу и тело, которые вместе образуют человеческую природу. И точно так же таинство означает три вышеуказанные вещи, которые в определенном порядке образуют одно.

Ответ на возражение 2. Коль скоро таинство означает то, что освящает, оно необходимо должно означать и то следствие, которое подразумевается в причине освящения как таковой.

Ответ на возражение 3. Для таинства достаточно означать то совершенство, которое состоит в форме, и вовсе не необходимо означать только то совершенство, каковое суть цель.

Раздел 4. ВСЕГДА ЛИ ТАИНСТВО ЯВЛЯЕТСЯ ЧЕМ-ТО ЧУВСТВЕННЫМ?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что таинство не всегда является чем-то чувственным. В самом деле, по мнению Философа, всякое следствие является знаком своей причины^[3]. Но подобно тому, как существуют чувственные следствия, существуют так же и интеллигибельные следствия; так, наука является следствием доказательства. Следовательно, не каждый знак является чувственным. Затем, то, что необходимо для таинства, является знаком чего-то священного, посредством которого, как было показано выше (2), освящаются люди. Следовательно, таинство не нуждается в чем-либо чувственном.

Возражение 2. Далее, таинства принадлежат царству Божию и поклонению Божеству. Но чувственные вещи, похоже, не принадлежат божественному поклонению, поскольку нам сказано, что «Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» (Ин. 4:24); и еще, что «царствие Божие – не пища и питье» (Рим. 14:17). Следовательно, таинства не нуждаются в чувственных вещах.

Возражение 3. Далее, Августин говорит, что «чувственные вещи являются наименьшими из благ, поскольку и без них человек может жить праведно». Но таинства, как будет показано ниже (61, 1), необходимы для спасения человека, и потому без них человек не может жить праведно. Следовательно, таинства не нуждаются в чувственных вещах.

Этому противоречит следующее: Августин говорит, что «слово соединяется со стихией и образуется таинство»^[4], имея при этом в виду воду которая является чувственной стихией. Следовательно, чувственные вещи необходимы для таинств.

Отвечаю: божественная Премудрость предумышляет о каждой вещи согласно ее модусу, в связи с чем читаем, что она «все устрояет на пользу» (Прем. 8:1); и еще нам сказано, что она дала «каждому – по его силе» (Мф. 25:15). Затем, человеку по природе свойственно познавать интеллигибельное через посредство чувственного, а знак есть не что иное, как то, посредством чего человек познает что-то еще. Таким образом, коль скоро обозначаемые таинствами священные вещи --">