Владимир Афанасьевич Долохов , Вадим Алексеевич Гурангов - Спецназ нагваля. К новым орбитам!

огненных круга танцуют свой завораживающий танец. Созерцание неистового пламени заставляет забыть о том, кто ты, где ты. Есть только бушующий огонь неповторимой красоты. Он переливается всеми цветами красного, оранжевого, желтого, искрится и смеется, а внутри кругов полыхает костер, задавая ритм танцующим язычкам пламени.

И вот задержки… Пламя исчезает. Огненные шары соединяются между собой электрическими разрядами, перламутрово-белыми, голубыми, розовыми, переливчатыми…

Мир, здравствуй! Привет тому, кто рядом! Мы вернулись, каждый из своего путешествия, чтоб улететь в новые миры.

Новый танец, спокойный, умиротворяющий… И вот две реки текут рядом друг с другом, наполняя, дополняя друг друга, превращаясь в волны, накатывающие на теплый мягкий песок… И одна волна усиливает другую…

Звуки гитары, барабаны и хор голосов вливаются в тебя через сердце, разбегаясь по телу, наполняя экстазом и блаженством каждую клеточку, унося в неизвестное, бесконечно неповторимое блаженство…

Мамай

Как-то все не прошибало. Может, задрал планку слишком высоко, начитавшись евангелистов и наслушавшись ПаБо.

Даже космические йогические старты 8 мая оставили только чувство физической усталости и боли в спине. Надо сказать, что ни одна задержка на фестивале меня не прошибла. Сказался страх падений, заложенный переломами костей, мебели, порезами, синяками и т. д.

И вот 9 мая, вечер. Последняя йога феста. Последний бой – он славный самый.

Еще складывая руки в «намастэ», отметил скользнувшую в голове мысль: «Мне п…ц». Идентифицировав ее как чужую и постороннюю, начал поднимать руки вверх. Вот тут и случилось!

Я протыкал Небо с ревом. Я опускал руки к макушке со стоном. Мой прогиб – это траектории кольца Сатурна. Весь кайф – в растяжках промежности. Я мог там стоять бесконечно. Колбасняк был такой, что на поклонах Земле не мог стоять, боясь удариться башкой об пол, поэтому резко выныривал в «Кобру». Была острая потребность прогнуться назад.

О-о-о, фрау КУНДАЛИНИ, Ваш выход! И все мои переломы рук, ног и спины ушли в никуда, оставляя восхищение Силой.

Начал с конца.

Первая йога была близ помойки. На выжженной местными хулиганами поляне.

По окончании йоги в лежке родился стих:

Скажи-ка, Папа, ведь недаром

Ботва, спаленная пожаром,

Под йогу отдана?

Оргазма стоны удалые

Ведь были, да еще какие!

Еще попомнит вся Россия

Довдох Бородин-а.

На танцах и зикрах вынес главные ощущения: глаза-в-глаза – пропасть и вознесение. Не смог объять глаза Тантры, уж в который раз. Нет им объятья, ни в ширину, ни в глубину.

Глаза Бороды, все три, слились в одном прикосновении, и кодом было: «Глаз Бороды», – а потом еще проще: «Иду на Бороду!»

Очень полезным был опыт обнимашек «Муладхара-Аджна», взрывало от прикосновения лбами, дальше не помню.

Ля ля ля-Хочешь праздника

Долго не решалась написать о той прошибленной йоге… Уносит от одного воспоминания о ней…

С чего все началось… Наверное, со слов Ангела: «Что же с тобой будет в праздник?» Затем мы с Алисой в своей комнате смастерили связь с Космосом, позвонили Создателю, сделали ему заказ: «На прорыв, еще больше кайфа и улета», – сказали ему, что он классный Чувак (Алиса решила, что ему этого еще никто не говорил)… Посмеялись и пошли на йогу.

Но мы даже не предполагали, что наше желание так быстро исполнят.

Зашли в наш чудесный дом торчков. Встали… Воздух стал немного густым и искрящимся. Только закрыв глаза, я почувствовала стоящих со мной рядом… Их дыхание, трепет сердца, волны силы, исходящие от них… Трудно описать детально каждое мгновение, поскольку не могу вспомнить, что делало мое тело без меня…

Помню только начало йоги, а потом меня унесло. Я летела. Легкость, нежность, радость, свобода, независимость, неизведанность, манящая, добрая, волнующая… Картинки – невероятной красоты природа, необычные звери, перевоплощение в цветок,

--">