Олег Владимирович Ермаков - Нил Армстронг: дорывший до Луны. Горний смысл героизма и подвиг великого землянина

слог в слове «сатиям», «истина» (санскр.).
3 Тайный бренным День-Грань предыюльский, творящий год, клея из двух половин: без него год не сущ. С|часть|я кам|нь,
зримый оком Любви, он — П|рост|ранство без в|ремен|и: День-Миг, тождественный Вечности, День-год, объявший дни все
как корнь их: Жизнь — мгновенья свои. Таков Век Золотой, «век довечный», каким есть сей День, бренным скрытый в Луне.
«Книга выхода в день», Книга Мертвых египтска — о нем, херý (ег.); херу|вим — дух его. День сей — мост от Зла к Благу, к
Луне от Земли как влюбленных Стезя наикраткая: Лок|сия в Глубь за’VIT’ок, лок|он Тьмы, что у|лит|кой Шар|гея зовем;
взошел ею в Высь Нил. Незакатным Днем сим, где ни утра, ни вечера нет, солнце наше — Луна, Огнь повсюдный, горящий
не в небе — везде. О Дне этом снят фильм: http://kinofilms.tv/film/31-iyunya-tv/13731/.
4 Посему Мать в Руси испокон чтима выше, чем Сын, Жена больше, чем Муж, плод Ее.

6

Приложения

7

Приложение 1

МИФ
Древнее народное сказание о легендарных
героях, богах, о явлениях природы. М. о Прометее.
2. перен. Недостоверный рассказ, выдумка. М. о пришельцах.
3. То же, что вымысел (в 1 знач.).
Вечная любовь – миф. || прил. мифический, -ая, -ое.

Толковый словарь Ожегова

ОСНОВАНИЕ ЭТОЙ РАБОТЫ
С|то|лп работы сей — Миф. Только он, Сердце наше — у|ма|м Аргумент, тайный
тленной науке1 как Всѐ ничему. Миф есть Сущее: Мир в очах зрячих как
Целое в части согласной своей2. А|в|то|р Мифа есть Бог; очи зрячие —
Вечности вз|ор и причастных ей, слепые — бренья и всех сущих им, коим Мир есть
мираж. Тленным нам, бреньем бодрым, Миф — Сон: То как с|мер|тных Основа,
дом П|ра|щу|ров, кои в нем есть корни наши: не сущие в Сем как несущие нас. Мира
части, мы есть части Мифа: он есть Со|с|та|в наш, капль своих Ок|е|ан3. С тем,
Миф — сам человек, человечность — мифичность (Moon’хгаузен —
дух наш), познáть Миф — познать Я свое. Мир как Суть д|ок|а|з|ать —
Миф стяжать ок|о|м чистым, с|тез|ей к|очевой4 (ибо в|идет|ь — идти, очи — ногик|рыл|á5): до Caús’ы, Причины дойти: в Том — до Господа, в Сем — до Луны,
Мены, трона Его и ларца.
_________________________________________________________________________________
1 Дитя Ares’тотеля, Розни посла, очи наши разъявшего: Сердце, Единое — в Ум пустой, Два.
2 Мир — Творение Бога, Тьма-Свет, Лоно сущих, в Селене В|селенная их. О Реальности сей о|севой пишет Лосев в своей «Диалектике мифа»:
Разумеется, мифология есть выдумка, если применить к ней точку зрения науки, да и то не всякой, но лишь той, которая характерна для узкого круга
ученых новоевропейской историй последних двух-трех столетий. С какой-то произвольно взятой, совершенно условной точки зрения миф действительно есть вымысел.
Однако мы условились рассматривать миф не с точки зрения какого-нибудь научного, религиозного, художественного, общественного и пр. мировоззрения, но
исключительно лишь с точки зрения самого же мифа, глазами самого мифа, мифическими глазами. Этот вот мифический взгляд на миф нас тут и интересует. А с
точки зрения самого мифического сознания ни в каком случае нельзя сказать, что миф есть фикция и игра фантазии. Когда грек не в
эпоху скептицизма и упадка религии, а в эпоху расцвета религии и мифа говорил о своих многочисленных Зевсах или Аполлонах; когда некоторые племена имеют обычай
надевать на себя ожерелье из зубов крокодила для избежания опасности утонуть при переплытии больших рек; когда религиозный фанатизм доходит до самоистязания и
даже до самосожжения; — то весьма невежественно было бы утверждать, что действующие тут мифические возбудители есть не больше, как только выдумка,
чистый вымысел для данных мифических субъектов. Нужно быть до последней степени близоруким в науке, даже просто слепым, чтобы не заметить, что миф есть (для
мифического сознания, конечно) наивысшая по своей конкретности, максимально интенсивная и в величайшей мере напряженная реальность. Это не выдумка, но —
наиболее яркая и самая подлинная действительность. Это — совершенно необходимая категория мысли и жизни, далекая от всякой
случайности и произвола. Заметим, что для науки XVII-XIX столетий ее собственные категории отнюдь не в такой мере реальны, как реальны для мифического сознания
его собственные категории. Так, например, Кант объективность науки связал с субъективностью пространства, времени и всех категорий. И даже больше того. Как раз
на этом субъективизме он и пытается обосновать «реализм» науки. Конечно, эта попытка — --">