Юрий Корочков - Пингвин выходит на связь

1

Приблизительно 15 октября.

Работы по оборудованию зимовки закончены, и у меня появилось время для дневников. Надо полнее использовать для записей немногие оставшиеся светлые часы, ведь скоро должна начаться полярная ночь.

Теперь уже можно смело говорить, что наша авантюрная затея увенчалась успехом. Результаты нашей экспедиции не только сделают всех её участников знаменитыми, но способны обеспечить нам безбедную старость.

Однако, начну сначала. Мой товарищ по гимназии Алёшка Свечников с детства грезил древними секретами. Нет ничего удивительного в том, что он избрал своим призванием археологию. Давней и страстной его мечтой была легендарная Мангазея – древняя столица Сибири, первый в мире мегаполис заполярья, навсегда исчезнувший с карты в XVII веке. Мне же всегда импонировали точные науки, и я без раздумий поступил в Петербургский электротехнический институт.

Наша детская дружба выдержала испытание временем и расстоянием. Мы постоянно переписывались, и потому мы были в курсе всего, что волновало наши души. На втором курсе института я впервые увидел переносную радиостанцию. Это были достаточно примитивные по нынешним временам приборы, использованные на манёврах 148го Каспийского полка в далёком 1900 году. Говорят, что это вообще была первая в мире носимая полевая радиостанция военного назначения. Но не это главное – главное то, что станция была поразительно проста и доступна для изготовления самыми простыми средствами. Увидев её, я понял, что теперь у нас есть шанс осуществить сразу все наши мечты.

Дело в том, что даже совокупных финансов нашей компании никак не хватало на организацию полноценной северной экспедиции. После тщательных подсчётов выходило, что наших средств едва доставало на продукты, но ведь нужно было ещё и закупить инструменты, палатки, платить проводникам и рабочим. В общем, ничего не получалось – не стоило даже затеваться. И вот тут меня осенило!

Дело в том, что третьим в нашей неразлучной компании был Витюня Горбунов – страстный мореман. Отец Витюни преуспевающий банкир, человек редкостно практичный. На экспедицию он не дал бы нам ни гроша, однако в своё время сделал любимому отпрыску роскошный подарок – небольшую яхту, вполне пригодную для плаваний по Финскому заливу. «Крачка» никак не годилась на роль экспедиционного судна. Яхточка просто не перенесла бы зимовки во льдах, слишком уж нежен и хрупок был её до последней крайности облегчённый корпус. Но вот пройти в Архангельск за одно лето она вполне могла, как и совершить на следующий год небольшое плавание в Карском море и Обской губе. Главная проблема была в том, что, как объяснил нам, сухопутным крысам, Витюня, «Крачка» не могла плавать в этих водах долее чем два-три летних месяца, а путь из Архангельска до Обской губы занимал две-три недели, а то и месяц. То есть, Яхта могла находиться на месте всего несколько дней.

Естественно, такой расклад никак не мог нас устроить. К тому же, яхта могла вместить от силы человек семь-десять, да и то, места для багажа уже не оставалось бы. Допустим, мы втроём, да пара матросов, могли бы взять вполне приличный груз. Но Яхта должна уйти, и что нам делать в голой тундре вдвоём без средств передвижения целый год? И я уже молчу о том, что за несколько дней отыскать Мангазею практически нереально, а тогда вся затея и вовсе теряет смысл.

2

Приблизительно 1 ноября

Было не до записей – занимались заготовкой угля на зимовку. Сегодня ещё есть несколько светлых часов, и я спешу их использовать. Итак, продолжу.

Я нашёл выход из нашего финансового тупика. По моему плану мы с Алёшкой сушей отправлялись в Томск, сплавлялись по Оби до Салехарда, и уже там находили лодку и проводников из местных. Из Салехарда же рукой подать до Тазовской губы, где и должна находиться легендарная Мангазея. На лодке, которую всегда легко вытащить на берег, можно передвигаться до глубокой осени и тщательно обследовать берега Таза, зазимовать, а следующей весной двинуться в обратный путь.

В принципе, Алёшка давно предлагал подобный маршрут. Но мы быстро отмели его: лодка не могла вместить ничего, кроме минимального запаса еды и инструментов, платить проводникам за зимовку мы тоже не могли, да и кормить их целый год средств у нас не было. Вдвоём же провести тяжело гружёную лодку по Тазу, Обской губе и Оби, преодолевая течение великой реки, было не реально.

И вот тут вступал в силу мой великий план. --">