Борис Павлович Козьмин - От «девятнадцатого февраля» к «первому марта» (Очерки по истории народничества)

недолговременным.

Очень скоро среди членов артели обнаружились разногласия, принявшие весьма резкий характер. Если учесть разнородность состава артели в политическом отношении, то неизбежность возникновения в ее среде расхождения во мнениях будет совершенно ясной. Большинство членов артели состояло из литераторов радикального направления, сотрудников «Современника» и близкого к нему по духу сатирического журнала «Искра». Но наряду с ними в рядах артели мы находим, с одной стороны, типичных либералов, подчас весьма умеренного толка, как напр., один из будущих руководителей «Вестника Европы», К.К. Арсеньев, с другой же стороны, людей, принимавших активное участие в подпольной революционной работе того времени, как напр., Н.А. Серно-Соловьевич.

Большинство членов артели смотрело на свой журнал исключительно как на хозяйственное предприятие, построенное на таких началах, которые должны были гарантировать работников пера от эксплоатации со стороны литературных предпринимателей. Люди, стоявшие на такой точке зрения, ценили «Век» постольку, поскольку он открывал возможность непосредственных сношений между производителями и потребителями в области литературного производства и устранял необходимость в каких-либо посредниках в отношениях их друг к другу.

Наряду с этим большинством в составе артели были люди, иначе оценивавшие те возможности, которые открывались перед ними в связи с возникновением журнала, подобного обновленному «Веку». Несомненно, что левое крыло членов артели стремилось сделать «Век» выразителем своих мнений и превратить его в орган, обслуживающий интересы и нужды того революционного подполья, к которому принадлежала часть членов артели во главе с таким энергичным и авторитетным человеком, каким был Н.А. Серно-Соловьевич. Не забудем того, что как раз в то время, когда начал выходить обновленный «Век», Серно-Соловьевич энергично работал над созданием организации, долженствовавшей объединить революционные элементы на протяжении всей России. Мы имеем в виду тайное общество, вошедшее в историю нашего революционного движения под именем «Земли и воли». Естественно, что Серно-Соловьевич рассчитывал использовать новый журнал в интересах того дела, которому он в то время отдавал все свои силы. Не менее естественно и то, что такое стремление Серно-Соловьевича неминуемо должно было встретить противодействие со стороны других членов артели. Таким образом «единства сил» (по выражению Шелгунова) в артели, издававшей «Век», не было с самого ее возникновения.

Вот почему горячие споры и столкновения между членами артели были обычным для нее явлением. Вскоре же дело дошло до формального разрыва. Поводом для него явилась статья А.Н. Энгельгардта, направленная против И.С. Аксакова, отстаивавшего на страницах своего журнала «День» недопущение женщин в университет. Редактор «Века» Елисеев отказался принять эту статью^[4].

Отказ Елисеева вызвал бурю негодования и возмущений среди членов артели. Для разбора инцидента было назначено специальное собрание, состоявшееся 27 марта на квартире Елисеева. Собрание было бурное и горячее. С самого начала Елисеев заявил, что он соглашается остаться редактором не иначе, как при условии «полновластия», т.е. упразднения согласительной комиссии, и бессменности в течение четырех лет. При закрытой баллотировке большинством десяти голосов против восьми было признано, что условия, предложенные Елисеевым, нарушают артельное начало, на котором построена ассоциация. Однако, вслед за этим при открытой баллотировке предложение Елисеева было принято двенадцатью членами артели, т.е. большинством присутствовавших. В числе этих двенадцати членов были горячо поддерживавший Елисеева Щапов, бр. Курочкины, Помяловский, Стопановский, Ничипоренко, Бибиков, Н. Потехин, Муллов, Лесков, Аристов и Афанасьев-Чужбинский. При этом Помяловский и Лесков заявили, что подают свои голоса за предложение Елисеева не из принципиальных соображений, а только для пользы журнала.

После этого голосования остальные присутствовавшие (Серно-Соловьевич, Энгельгардт, Шелгунов, Европеус, Думшин и Арсеньев), находя, что принятое собранием решение нарушает артельное начало, заявили о своем выходе из артели^[5].

Вспоминая об этом расколе в рядах артели, Шелгунов рассказывает: «Собрание было бурное и горячее. Запальчивее всех говорил

--">