Виктор Моисеевич Викторов , Виктор Александрович Куманев - Скворцов-Степанов

торбеевского идола привело к появлению у маленького Васи антирелигиозных мыслей.

Шестилетним Васей был Ваня Скворцов. А описанный случай — эпизодом из его детства, о котором он красочно рассказал в зарисовке «Торбеевский царь», включенной в книгу «Это было».

Поколебал веру в бога и ангелов у Вани Скворцова и другой эпизод его детских лет. У старшего брата Вани завелся микроскоп, купленный на Сухаревском рынке в Москве, позволявший рассмотреть удивительный мир, живущий во всякой капле воды.

«Дьявол нашел во мне легкую добычу: на свою пагубу я был любознателен, как всякий ребенок, — рассказывал в одной своей публичной лекции в 1918 году Скворцов-Степанов. — И подтолкнул меня нечистый рассмотреть под микроскопом каплю выдержанной святой воды. Вероятно, бабушка неплотно закупорила свой полуштоф, или, вернее, забыла перекрестить горлышко и тем запечатать от вторжения нечистой силы».

Изумленному взору любопытного мальчика в «святой капле» открылась диковинная картина: на стеклышке ворочались и суетились существа с рожками, с усиками, лупоглазые, пузатые. С некоторыми, правда, Ваня был знаком и раньше: видел их на картинках ада и «Страшного суда». Но все же на этих картинках не было такого подавляющего разнообразия, как в этой капле. К тому же эти букашки были живыми — копошились, толкались… Вот тебе и «святая вода»!

Период сомнений усилился. Ваня все больше стал вкушать от «древа познания», утратив «рай» веры.

Однажды, еще в 1881 или 1882 году, в дом к Скворцовым зашел бродячий монах и потребовал подаяния. Бабушка не любила таких здоровенных попрошаек и сухо сказала: «Бог подаст». Но тот требовал все настойчивее и засверкал глазами. Тогда вмешался Ваня и сказал монаху, чтобы тот шел своей дорогой. Обозленный служитель всевышнего в ответ, едва выйдя в сени, схватил там санки и с угрожающим видом положил их поперек порога: «На-ко, попробуй-ка теперь выйти». Ваня не стерпел такого вызова — разбежался и одним прыжком перемахнул через «заколдованные» санки. Он торжествующе, с видом великого победителя поднял их над головой. Монах, не ожидавший от мальчика такой прыти, в явном смятении повернулся и зашагал прочь.

Мать и тетя постарались детям дать то немногое, что было в их силах. Прежде всего Мария Прохоровна принялась обучать их грамоте. В 1879 году, научившись читать и писать, Ваня сумел поступить в городское училище, удивив всех экзаменаторов недюжинными способностями по части чтения, письма и счета. К тому же мальчик успел прочесть и запомнить содержание нескольких книжек, которые давал ему на время один знакомый гимназист. Книги во время учебы Вани в городском училище были его верными друзьями. Самыми любимыми писателями стали Некрасов и Гоголь.

Все братья Скворцовы, кроме Николая, поступили и окончили Богородское городское училище, а их сестра Людмила — Богородскую прогимназию. Старшему из братьев, Петру, удалось окончить Московский учительский институт, где он особенно увлекался физикой. Однако тяжелая болезнь — неизлечимый в те времена туберкулез — приковала его к постели, и вскоре он скончался.

Михаил был учителем Следовской уездной школы, в 14 верстах к северу от Богородска. Он стремился воспитывать в своих учениках непримиримость к злу, насилию, на уроках высказывал довольно смелые «крамольные» мысли. В кругу друзей тоже не скрывал своего отношения к существовавшим порядкам. Однажды Михаилу стало известно, что на имя начальства пришел донос, в котором сообщалось о революционных настроениях учителя. Он очень терзался мыслью, что могут пострадать близкие ему люди. Донос провокатора сделал свое черное дело: опасаясь ареста, Михаил покончил с собою. Особенно тяжело переживал эту утрату Ваня.

Значительно больше известно о судьбе сестры Вани Скворцова — Людмилы. Она была старше своего брата Ивана на два года (родилась в январе 1868 года). Окончив курс Богородской женской прогимназии, она (была принята во внимание ее отличная учеба) некоторое время преподавала в ней, а затем по примеру многих своих сверстниц решила поехать учительствовать в деревню. Шел 1893 год. В деревню Золотово (близ Фаустова) Бронницкого уезда Московской губернии проникают революционные идеи. Здесь появляется и запрещенная литература. Некоторые «опасные книги» привезла с собою молодая учительница. Но пропагандистская деятельность Людмилы Ивановны не осталась незамеченной, и в 1897 году --">