Рудольф Константинович Баландин - По холодным следам

почти как у альпинистов. Рюкзак с драгоценными самородками. Дремучая борода, обветренное лицо.

Когда-то так думал я. Пока не стал геологом.

Карабкался по крутым ступеням скал. Молотком оббивал мшистые каменья в безымянных падях. Не видал крупиц золота на дне своего лотка. И рюкзак мой оттягивали (ударяя при каждом шаге ниже пояса) вовсе не драгоценные самородки. Много еще было всякой геологической всячины, прежде чем открылась мне простая истина: геология начинается от подошв наших ботинок.

Даже если мы стоим на земле.

Даже если под нами асфальт шоссейной дороги.

Даже если мы — на крыше дома. Или в самолете.

И уж конечно, если мы забрались на гладкую лысину валуна или карабкаемся по горной тропе.

Геология изучает горные породы и все, что с ними связано, что создает и разрушает их, образует вулканы, горные страны, долины — одним словом, принимает участие в жизни планеты. Имеют отношение к геологии растения и животные (они создают особые породы), асфальтированная дорога или дом, который влияет на лежащие снизу грунты и сам, как они, состоит из минералов. Имеем отношение к геологии и мы с вами, все человечество и вся созданная нами техника — новая могучая геологическая сила, изучение которой только еще начинается.

Исследовать отложения стомиллионолетнего возраста сплошь и рядом проще, чем стотысячелетнего. Даже геологу, привычному к научным дискуссиям (в любой геологической науке бездна спорных проблем), становится как-то не по себе при знакомстве с головоломками последних сотен тысяч лет истории Земли. Вокруг одних только лёссов полтора столетия не утихают споры специалистов.

Существует четвертичная геология, изучающая четвертичный период. И нет геологии третичной, меловой. Выделяется, правда, геология докембрия. Но ведь докембрий-то длился в тысячу раз дольше четвертичного периода!

Так почему же — четвертичная геология?

Причин, пожалуй, несколько. Главная: геология начинается от нашего времени. Верхние слои горных пород обычно имеют четвертичный возраст. На них стоят наши дома, плотины и синхрофазотроны. По ним колесят машины и шлепают босые ноги. От них начинают ракеты путь в космос.

Четвертичное время и технозой

Пленка жизни, покрывающая нашу планету, в одних местах сгущена, в других — тонка и неплотна. Сгущения жизни — на берегах рек и морей, в мелких озерах, в речных устьях. Почти вовсе нет жизни на ледниках и в глубинах океана.

Техносфера сгущена в городах и промышленных районах. А кое-где, в особенности на заповедных территориях, будто бы не существует человека и техники.

Очаги техносферы зажигаются в самых неожиданных местах. Вот в завьюженной Антарктиде появились поселки. Вот батискаф Пикара погрузился в глубочайшую океаническую впадину. Спутники обживают околоземный космос. Люди ходят по Луне.

Преобразование природы обычно начинается с сельскохозяйственного освоения территории. Выжигаются и вырубаются леса, распахиваются степи, пойменные луга превращаются в выгоны для скота, устраиваются запруды, дренажные канавы или оросительные системы.

Позже приходит черед промышленности, горным промыслам, городам и транспортным магистралям.

Кристаллы домов, разрастаясь, опустошают поля и врезаются в лес. Заводы и города требуют много воды. Ее начинают откачивать по скважинам из земли и сооружать обширные водохранилища. От промышленных площадок поднимаются столбы дыма и пыли, которые расплываются по небу наподобие плоских облаков.

Из конца в конец пересекают промышленные районы шоссе. На них непрерывно рокочут автомобили. От этого дороги гудят, как пчелиные ульи. Так же напряженно гудят провода электролиний.

На нынешней земле повсюду видны необычайные преобразования природы — печать технозойской эры. И даже таежная глухомань, бескрайние ледяные поля Северного Ледовитого океана, даже морозная ледниковая пустыня — Антарктида не избежали этой участи. Изменяется вся воздушная оболочка планеты — атмосфера. В ней появились новые газы, техническая пыль, радиоактивные вещества. Это влияет на климат всей Земли.

А в городах и промышленных районах все создано людьми. Еще в 1909 году академик А. Е. Ферсман писал: «Скорый поезд проносил меня через промышленные районы Бельгии и Прирейнских округов: металл и уголь перевозятся из глубоких шахт, накапливаются горы пустой породы, целые долины засыпаются шлаками, --">