Евгений Михайлович Поспелов - Туристу о географических названиях

title="Книгаго, чтение книги «Туристу о географических названиях» [Картинка № 2]">

Для массового туризма большой интерес представляют реки. Это обусловлено разнообразием водных путешествий, которые представлены и спокойными теплоходными маршрутами, и походами на шлюпках, байдарках, и опасным сплавом на плотах по бурным горным рекам. Не безразличен к рекам и «сухопутный» туризм: на берегах рек находится множество городов и других посещаемых туристами объектов, многие сухопутные маршруты идут вдоль рек или пересекаются водными преградами. Все это возбуждает вполне закономерный интерес и к названиям рек, поскольку информация, которая содержится в них, оказывается очень интересной и полезной для путешественников, занимающихся любым видом туризма.

Названия рек давно привлекают внимание топонимистов. В результате накопленных в течение длительного времени наблюдений выявились некоторые закономерности. Давно было замечено, что самые крупные реки обычно носят названия наиболее древнего происхождения, а небольшие реки чаще всего имеют поздние названия. Конечно, это правило не абсолютно, а применимо лишь к сравнительно ограниченным территориям, лежащим в одних и тех же природных и исторических условиях.

Рассмотрим это положение на примере рек Московской области, где крупнейшими являются Волга и Ока. Относительно происхождения и смыслового значения этих названий споры до сих пор еще не окончены, но все же есть основания отнести их к самому нижнему топонимическому слою этой территории, оставленному древнейшими финно-угорскими неолитическими племенами, жившими здесь в III—II тыс. до н. э. В начале II тыс. н. э. последние представители этих народов — меряне слились со славянами.

Свидетельством пребывания финно-угров в Подмосковье служат названия притоков Оки и Волги в северных и восточных районах области: Шоша, Яхрома, Икша, Воря, Молокча, Сеньга, Поля. А на западе и юге Московской области притоки этих рек Лама, Нудоль, Руза, Сетунь, Лобь, Истра, Протва, Яуза имеют четко выраженные балтоязычные названия. Они связаны с народом голядь, который заселил западные районы области в I тыс. н. э. Еще меньшие реки Мутня, Песочная, Гвоздня, Дубенка, Березовка, Лубянка, Каменка, Семеновка, Поповка и многие другие имеют названия более позднего, славянского (русского), происхождения, причем и среди них могут быть выделены элементы различного возраста.

Другим примером может служить Горьковская область, где все более или менее значительные реки, не говоря уж о Волге и Оке, имеют нерусские названия: Ветлуга, Пижма, Линда в Заволжье, Сура, Алатырь, Теша в Правобережье. Среди названий их притоков первого порядка нерусские составляют около 50%, а для притоков второго порядка характерны русские названия. Аналогичная картина в северном Причерноморье, где самые крупные реки Дон, Днепр и Днестр имеют и самые древние названия (конечно, только по сравнению с их притоками или соседними меньшими реками).

Названия многих крупных рек, а нередко и сравнительно небольших образованы народными географическими терминами, означающими просто «река» или «большая река». В качестве примеров могут быть указаны Амур, Дон, Лена, Неман, Ухта, Яна в СССР; Одра, Сава, Драва, Рейн, Маас в зарубежной Европе; Инд и Ганг в зарубежной Азии; Нигер и Нил в Африке; Миссисипи и Юкон в Северной Америке, Парана в Южной Америке.

Возникновение подобных названий вполне объяснимо. Мир древнего человека территориально был очень ограниченным, обычно ему была известна только одна река, вблизи от которой он жил и которая для него была просто Река и не нуждалась в каком-то еще определении. (Заметим, что подобная ситуация возможна и в наши дни: для жителей ближайших окрестностей любого города он просто Город. Выражения «пошел в город», «работаю в городе» и т. п. совершенно однозначно воспринимаются окружающими и не требуют употребления названия города.)

Но как известно, население любой территории со временем меняется, на берегах рек появляются новые народы, для которых слово «река», данное на языке их предшественников, становится уже непонятным, лишенным смысла, и воспринимается как имя собственное. Поясним сказанное примером. Для эвенков, живших некогда на берегах среднего течения Енисея, он был просто енэ или йэне — «большая река». Более поздние жители края кеты приняли этот термин за название реки. Но в соответствии с нормами языка кетов имя --">