Роберт Дарнтон - Цензоры за работой. Как государство формирует литературу
litresНазвание: | Цензоры за работой. Как государство формирует литературу | |
Автор: | Роберт Дарнтон | |
Жанр: | Языкознание, Критика | |
Изадано в серии: | Интеллектуальная история | |
Издательство: | Новое литературное обозрение | |
Год издания: | 2022 | |
ISBN: | 9785444816912 | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Цензоры за работой. Как государство формирует литературу"
Книга профессора Гарвардского университета Роберта Дарнтона «Цензоры за работой» – это увлекательное исследование того, как в разных обстоятельствах и в разные времена работает цензура. В центре внимания автора три далеких друг от друга сюжета – роялистская Франция XVIII века, колониальная Индия XIX века и Восточная Германия на рубеже 1980–1990-х годов. Автор на многочисленных примерах прослеживает, как именно работала цензура, что сами цензоры думали о своей работе и каким образом они взаимодействовали с книжным рынком, в том числе и «черным». В книге можно найти колоритные портреты многих представителей «теневого» книжного мира – от полуграмотных завсегдатаев парижских книжных рынков до владеющих десятками языков бенгальских библиотекарей. Роберт Дарнтон показывает, какой вклад цензура вносила не только в культурную, но и в экономическую и политическую жизнь общества. Цензура предполагала слаженную работу многих людей, сплетения судеб и интересов которых могут напоминать увлекательный детективный роман.
К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: история литературы,литературная критика
Читаем онлайн "Цензоры за работой. Как государство формирует литературу" (ознакомительный отрывок). [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (7) »
За исключением выдающихся мастеров вроде Марка Блока, историки призывают к сравнительным исследованиям куда чаще, чем проводят их[3]. Это трудоемкий жанр не только потому, что для него нужно свободно владеть материалом из разных изучаемых областей на разных языках, но и потому, что он перенимает у сравнения все его недостатки. Яблоки с апельсинами еще можно не перепутать, но как изучать два учреждения, которые выглядят одинаково или носят одно название, но действуют по-разному? Человек, которого называют цензором в одной системе, может действовать согласно таким правилам игры, которые будут совершенно недопустимы для цензора в другой. Да и сами игры будут разными. Даже представление о литературе в некоторых культурах обладает гораздо большей значимостью, чем в других. В советской России, как сказал Александр Солженицын, литература была столь могущественна, что «могла ускорить историю»[4]. А для большинства американцев она значит меньше, чем профессиональный спорт. Но и их отношение сильно изменялось с течением времени. Литература занимала важнейшее место в их жизни три сотни лет назад, когда Библия (особенно женевские издания, по большей части восходящие к полному силы переводу Уильяма Тиндейла) куда более непосредственно воздействовала на бытие людей. На самом деле, говорить о литературе у пуритан – некоторый анахронизм, так как этот термин отсутствовал в повседневной речи до XVIII века. Корректнее было бы сказать «религия» или «священное», что верно и для многих других древних культур, например для Индии, где исторические источники нельзя безошибочно отделить от мифологии. Но вместо того, чтобы сосредотачиваться на терминах, я надеюсь понять язык в целом – уловить общий тон культурной системы, ее неоговариваемые оценочные установки и имплицитные ценности через действия, к которым они приводят. Сравнительный анализ, на мой взгляд, лучше всего работает на системном уровне. Поэтому я решил воссоздать облик цензуры при трех авторитарных режимах: монархии Бурбонов во Франции XVIII века, Британской Индии XIX века и коммунистической диктатуре в XX веке в Восточной Германии. Каждый из них заслуживает отдельного изучения в этом плане. И если сопоставить и подвергнуть сравнительному анализу их данные, можно пересмотреть историю цензуры в целом.
Может показаться, что нужно начать с вопроса: что такое цензура? Когда я попросил своих студентов привести мне примеры, там были такие ответы (кроме очевидных упоминаний репрессий при Гитлере и Сталине).
• Оценки.
• То, что к профессору нужно обращаться «профессор».
• Политкорректность.
• Отзыв на научную работу.
• Любой отзыв.
• Редактура и публикация.
• Запрет на автоматическое оружие.
• Присяга или отказ от присяги флагу.
• Получение или выдача прав на вождение автомобиля.
• Надзор со стороны Агентства национальной безопасности.
• Система оценки фильмов Американской ассоциацией кинокомпаний.
• Закон о защите детей в интернете.
• Камеры, фиксирующие скорость.
• Необходимость соблюдать скоростной режим.
• Засекречивание документов для защиты национальной безопасности.
• Засекречивание чего-либо.
• Подсчет рейтингов в поисковых системах.
• Использование «она» вместо «он», являющегося нейтральным местоимением.
• Ношение или не ношение галстука.
• Вежливость.
• Молчание.
Этот список можно продолжать бесконечно, включая в него законные и незаконные санкции, психологический и технологический отсев и любое поведение со стороны государственной власти, частных компаний, групп ровесников и отдельных лиц, посягающее на внутреннюю жизнь человека. Оставив в стороне вопрос о том, правомерны ли приведенные примеры, можно увидеть, что широкое понимание цензуры может включать в себя почти все, что угодно. Может показаться, что цензура неизбежно существует повсюду, но повсюду значит нигде. Всеохватывающее понятие стерло бы все различия и, таким образом, потеряло бы смысл. Включать в цензуру запреты любого рода – значит превратить понятие цензуры в пустое клише.
Вместо того чтобы начать с определения, а потом искать примеры, его подтверждающие, я начал с --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (7) »
Книги схожие с «Цензоры за работой. Как государство формирует литературу» по жанру, серии, автору или названию:
Олег Владимирович Ермаков - Пекло — это Рай. Огонь как сакральная суть человека Жанр: Языкознание Год издания: 2016 |
Олег Владимирович Ермаков - Могильщик Мира. Мрак как суть марксизма Жанр: Языкознание Год издания: 2018 |
Вера Юльевна Проскурина - Империя пера Екатерины II: литература как политика Жанр: Критика Год издания: 2017 Серия: Интеллектуальная история |
Константин Дмитриевич Бальмонт - Поэзия как волшебство Жанр: Русская классическая проза Год издания: 2020 Серия: Искусство и действительность |
Другие книги из серии «Интеллектуальная история»:
Йохан Арнасон - Цивилизационные паттерны и исторические процессы Жанр: Современные российские издания Год издания: 2021 Серия: Интеллектуальная история |
Ежи Шацкий - История социологической мысли. Том 1 Жанр: Социология Год издания: 2018 Серия: Интеллектуальная история |
Роберт Дарнтон - Цензоры за работой. Как государство формирует литературу Жанр: Критика Год издания: 2022 Серия: Интеллектуальная история |
Андрей Леонидович Зорин - Появление героя. Из истории русской эмоциональной культуры конца XVIII – начала XIX века Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 2016 Серия: Интеллектуальная история |